Обстрелы со стороны Украины после начала СВО и последовавшее в августе 2024 года вторжение частей ВСУ в приграничье разрушили жизни многих людей, вынудили их стать беженцами. Надежда, её мама и школьница дочка жили в посёлке Тёткине, который у самой границы и были вынуждены бежать, чтобы спасти свои жизни.
Жить стало невыносимо
Надежда, её мама и дочь сейчас живут в приюте «Покров» в селе Отрадное Воронежской области. Конечно, тянет на родину, но нельзя. В Тёткине очень опасно.
«Примерно с мая 2022 года начались прилёты. Но мы как-то держались. Даже умудрялись в кафе сходить. Но самые жёстокие удары начались в период выборов президента России. А у нас 300 метров до территории Украины. Жить стало невыносимо. Уезжали мы после вторжения ВСУ. После того, как закрылись магазины, аптеки, перестал ходить транспорт. Мы сидели до последнего, но 9-го числа поняли, что ждать больше нельзя. Глава посёлка вызывал инкассаторские бронированные машины с антидроновыми устройствами, чтобы эвакуировать людей. Ехали в шлемах, в бронежилетах», – вспоминает Надежда.
Курян в безопасное место, после чего распределили по разным пунктам временного размещения. Кого-то отправили в Курск, кого-то в другие регионы. Надежду с семьёй привезли в Воронежскую область.
В Тёткине, по словам Надежды, сейчас крайне опасно. После вторжения ВСУ дроны охотились за гражданскими автомобилями, атаковали даже велосипедистов. Женщина рассказывает, что очень много мирных курян погибли именно из-за БПЛА.
«Мы уехали 9-го августа, как раз на следующий день, после того, как ремонт в доме доделали. Что сейчас с нашим жильём, мы не знаем. В посёлок ездили знакомые, сказали, что дом цел, но орудуют мародёры, делают, что захотят. Выносят всё, вплоть до детских игрушек. В Тёткине осталась собака, мы перед выездом её накормили и отпустили. Дочка постоянно о ней спрашивает, очень переживает», – Надежда вытирает слёзы.
Не теряют надежды вернуться
В пункте временного размещения Надежде и её семье очень нравится. Куряне живут в комнатах со всем необходимым. В ПВР ест кухня с необходимой техникой, туалет, душ, словом всё, что нужно. Но на душе у переселенцев неспокойно. Ведь хочется жить в собственном доме. Семья в будущем планирует купить жильё. Хочет приобрести его в Курской области.
«Подали заявление на жилищный сертификат. Наша знакомая учительница ездила в Курск с документами и подавала на жилищный сертификат. Ездила себе документы оформляла и нам», – рассказывает Надежда.
В Воронежской области женщина нашла подработку, устроилась техслужащей в частную поликлинику. А ранее работала поваром на тепличном комплексе в Глушковском районе.
Дочка сейчас учится на дистанционке. Школьница очень хотела остаться со своими учителями и родители решили не создавать ребёнку дополнительный стресс, связанный с адаптацией ещё и к новым педагогам. Старые учителя очень помогают ребёнку, всячески поддерживают её. Как в учёбе, так и морально.
В ПВР живут и другие курские беженцы. К примеру, Фаина, которой 71 год.
«Когда решила эвакуироваться, не успела даже взять с собой вещи. Только паспорт захватила», – рассказывает курянка.
Родственников и детей у женщины нет, пришлось надеяться только на себя. Вдобавок, парализована левая рука. Женщина шла по обочине трассы, чтобы уйти подальше от обстреливаемых территорий, её подобрала машина, на которой ехали соседи и отвезла в Воронеж. Сейчас женщина живёт в безопасности, но говорить о случившемся не может – сразу начинает плакать.
Также приют «Покров» стал домом для луганской семьи. Анжелика эвакуировалась с мамой и дочкой. В ПВР они живут уже давно. Ребёнок в Воронежской области пошёл в школу. Луганчанам под Воронежем нравится, но мечтают вернуться, когда всё закончится.
«Приняли нас хорошо, как дома. Словно из одной квартиры в другую переехали. Думали уедем на месяц, на два, но вот уже два года живём здесь», – рассказывает Анжелика.
Семью обеспечили всем необходимым, одели, обули.
«Мы очень рады, что нас тут любят. Хотим вернуться, понимаем, что мы в гостях. Всё таки дом есть дом», – рассказывает мама Анжелики Татьяна.