Художник: «Мудрость возраста» – это некий код да Винчи»

«Не боюсь выйти за рамки»

   

   

АиФ: – Николай Анатольевич, где вы учились так рисовать?

Н.Ш.: – Нигде. Взял в руки кисть и начал писать – хотелось перенести на бумагу свои чувства, переживания. Это было ещё в школьные годы. Вначале получалось не очень. Тогда я понял, что мне нужно разработать свою систему обучения. Я начал тренировать руку и сначала просто срисовывал картинки из книг и журналов. Затем стал наблюдать за профессиональными художниками – родителями моих друзей, со временем приобретая необходимые навыки. Так и научился рисовать, не оканчивая никаких школ. Более того, я убеждён, что в каждом из нас живёт творец и художник, нужно лишь не бояться творить и выходить за рамки привычного образа мышления.

 

АиФ: – Вы работаете в разных направлениях – импрессионизм, сюрреализм, авангардизм, символизм, супрематизм. Почему не остановились на чём-то одном?

Н.Ш.: – Но ведь это безумно интересно! Одни и те же вещи можно интерпретировать по-разному. За счёт этого я ощущаю некую свободу в творчестве.

АиФ: – Откуда черпаете вдохновение для своих картин?

   

   

Н.Ш.: – Я давно занимаюсь духовными практиками, и именно это помогает мне творить. Находясь в медитативном состоянии, я часто вижу образы. Остаётся только перенести их на холст. Бывает, что образы не сразу целостны, и мне приходится собирать их как пазл. Но в итоге, собрав всю необходимую информацию для творчества, я пишу картину за одну ночь. Рука сама бегает по холсту, и ты уже не волнуешься за то, что у тебя ничего не получится. У меня много образов, которые и сейчас рвутся на полотно. Но не факт, что мне удастся их «оживить». Большинство моих картин уже многие годы «живут» в моём сознании. Это те или иные значимые события, происходившие в моей жизни. И их нет нужды переносить на холст. Они написаны только для меня одного.

Разгадать код да Винчи

АиФ: – Правда, что свою первую значимую работу вы безжалостно уничтожили?

Н.Ш.: – Да. Это была голова лошади. Как-то отец спросил меня: Николай, а можешь ты написать великолепную картину и тут же её уничтожить? Я ничего не ответил, но этот вопрос засел в моём сознании. Я долго работал над этой картиной, настолько хорошо её прописал, что получился, действительно, настоящий шедевр. А папа уже забыл об этом разговоре. И вот я выношу её на обозрение всей семьи. Домочадцы в восторге. И тут я беру нож и разрезаю им холст пополам. Отец тогда сказал: великими становятся те люди, которые с лёгкостью уничтожают свои произведения.

АиФ: – А сами вы всегда остаётесь довольны написанным?

Н.Ш.: – Признаюсь честно – когда заканчиваю очередную работу, то задаюсь одним и тем же вопросом: это я её создал или руководимые моей рукой и сознанием высшие силы? Бывает, что я продаю свои картины, и когда спустя годы вижу их на какой-нибудь выставке, вновь переживаю те же самые чувства.

АиФ: – Своё отношение к собственным творениям вы называете «мудростью возраста». Почему?

Н.Ш.: – Только с возрастом наступает осознание того, для чего мы приходим в этот мир. Человек начинает мыслить совершенно иначе, нежели в юности. Он больше ценит духовные ценности, презирая материальные. И сравнивая свои картины, написанные в юности, с теми, которые созданы сейчас, я понимаю, что они несут в себе тот бесценный духовный опыт, который я приобретал на протяжении многих лет. Я изучал культуры разных народов, мировые религии, эсхатологию и астрологию. Все эти знания зашифрованы в моих полотнах. «Мудрость возраста» – это некий код да Винчи, доступный тому, кто, обладая той же мудростью, способен его разгадать.

Художник выходного дня

АиФ: – Насколько нам известно, ваша основная работа – химик в лаборатории. Одно другому не мешает?

Н.Ш.: – Мне времени на всё хватает. Я, как и Руссо, художник выходного дня. По будням – работа, по выходным – творчество. Искусство – это необъятный остров свободы, где тебе никто не говорит, что и как делать. А вообще, быть художником, скажу я вам, увлечение не из дешёвых. Качественные краски и кисти стоят довольно дорого, и основная работа даёт мне необходимые средства для их приобретения, а значит, позволяет и дальше себя реализовывать в искусстве.

АиФ: – Некоторым современным художникам не нужны кисти и краски, чтобы творить. Что вы думаете по поводу такого искусства?

Н.Ш.: – Современное искусство мне нравится. Кстати, наши художники, я считаю, в нём преуспели. Они создают необычные в общем понимании вещи – когда сознание гуляет по пространству. А вот в том же Питере, где я недавно побывал, многие художники занимаются тем, что копируют произведения других. У липчан же видно развитие, среди их творений много интересных, достойных работ.

АиФ: – Но их практически не увидишь на выставках. Почему?

Н.Ш.: – Выставляться современным художникам достаточно проблематично. За выставку нужно платить. Или же надо, чтобы твоё творчество сначала оценила специальная комиссия, и только если она даст добро, работы попадут на выставку. Иногда у них достаточно странные критерии отбора. Проблему могли бы решить уличные выставки – у нас есть несколько неплохих площадок, которые можно было бы под это приспособить, – в Нижнем парке, на улице Ленина, у Комсомольского пруда, на площади у драмтеатра. Хочется, чтобы власти обратили на них внимание, раз уж Липецк позиционирует себя как культурный город.

Смотрите также:

• Ольга Буева: «Иногда нужно кусать прохожих за пятки» →
• Фантазии и реализм художника Станислава Дымова →
• Картины, рожденные в полусне →