На улице Князя Трубецкого в Белгороде уже несколько недель ведутся работы в здании XIX века, известном как дом Шашурина. Качество работ вызывает ужас у защитников исторических памятников. Краевед Павел Альбощий рассказал «АиФ-Черноземье», почему эта реконструкция стала разрушительной для памятника.
Работают непрофессионалы
Татьяна Черных, «АиФ-Черноземье»: Почему краеведы возмущены работами в доме Шашурина?
Павел Альбощий: Дело в том, что полноценная научная реставрация в Белгороде практически не осуществлялась вообще никогда и ни на одном объекте. Не зная, что такое реставрация, многие используют этот профессиональный термин неуместно. Реставрация памятников архитектуры — это процесс восстановления и подновления подлинных древних частей памятника архитектуры с учётом его исторического прошлого и аутентичности. Такие работы проводятся специализированными организациями, в которых работает квалифицированный персонал: архитекторы, мастера-реставраторы, опытные руководители работ. Насколько мне известно, таких специалистов в Белгороде нет. И из других регионов их за последние годы не приглашали ни разу. Мы не видим в городе ни одного примера подлинной профессиональной реставрации памятника архитектуры.
Чаще всего, к сожалению, всё происходит совсем по-другому, как в случае с домом купца Шашурина - памятником истории и культуры XIX века. Никакого профессионального и квалифицированного персонала там нет, напротив, грубо и по-варварски, без подробных исследований и архитектурных обмерочных чертежей, уничтожили все внутренние исторические деревянные перекрытия и конструкции здания. Их никто не изучал, а просто выбросили. А за последний месяц уничтожили историческую кладку второго этажа, что является прямым нарушением уголовной статьи.
- Но ведь те, кто работает в доме Шашурина, говорят, что там все перекрытия гнилые?
- А какие эксперты дали заключение, что все перекрытия сгнили на самом деле? Кто вообще изучал эти столетние перекрытия и конструкции?
Ведь есть международные принципы реставрации, единые для всех специалистов и памятников, - Венецианская хартия по вопросам сохранения и реставрации памятников и достопримечательных мест. Прежде чем говорить о реставрации, нужно посмотреть, какие ее принципы здесь реализуются.
«Старые дома – как пожилые люди»
- Нас уверили, что у организации, которая занимается домом Шашурина, есть лицензия на проведение реставрационных работ.
- Я не знаю в Белгороде ни одной организации, которая вела бы профессиональные реставрационные или исследовательские работы. Но при этом есть ряд строительных организаций, которые имеют лицензии на эти работы. Это вызывает вопрос, как они эти лицензии получили и кто им их выдал? Была уже масса проектов, где написано было, что ведётся реставрация, а на самом деле это было совсем не так. То, что происходит, – это грубая, разрушительная для памятника реконструкция, а не реставрация.
- Тут есть принципиальное различие?
- Чтобы было понятнее, можно провести аналогию с живым человеком. Реставрация – это когда в теле заменяются или восполняются какие-то фрагменты, утраченные части, суставы, члены тела или органы, а реконструкция – это когда из человека вынимают все внутренности, отставляя только форму, и вставляют вместо них какой-нибудь металлический каркас. И вот вопрос – тот ли это будет человек или уже не тот, да и человек ли это будет вообще? Тут вопрос скорее нравственно-этический. И со зданием точно так же - после реконструкции оно уже перестаёт быть подлинным, это уже другой объект с инородным содержанием. Но не надо тогда вести речь о реставрации!
Для меня все эти старые дома, памятники истории и культуры – как пожилые люди, к которым нужно относиться особенно бережно. Но, к сожалению, их охраной вынуждены заниматься чиновники, которые, как правило, не имеют архитектурного образования и опыта профессионального обследования и реставрации на всех её этапах. Они просто не знают, как это делается. Если ты сам лопатой не копал этот фундамент, своими руками не держал эти старинные кирпичи, никогда не расчищал эти стены, трепетно стараясь сохранить всё, то ты не специалист. Я не раз участвовал в подобных работах. Когда ещё был студентом «Технолога», работал на восстановлении древнейшего Никольско-Успенского собора, где собирал буквально в строительном мусоре каждую деталь. У меня дома уже целая коллекция выброшенных архитектурных элементов, кирпича, фрагментов керамики, изразцов, частей ковки.
В Белгороде разрушены целые комплексы жилой городской, усадебной застройки, фоновой застройки. И сейчас за Марфо-Маринским монастырём исчезают целые улицы и исторический квартал Жилой слободы. Там был снесён дом, где вырос герой России, выдающийся разведчик Барковский.
Здание на Белгородском проспекте, 25 вообще не считается памятником, хотя именно на нём было одним из первых водружено знамя при освобождении города 5 августа 1943 года.
Обязанность сохранять
- В 2013 году «АиФ-Черноземье» писал об этом доме, надеясь привлечь внимание к этой проблеме, но увы…
- Мало писать - надо требовать. Ведь большинство горожан просто не знает, что у них есть не только право, но и обязанность сохранять памятники. Вот ты идёшь и видишь – на старинном здании кирпич отвалился или кто-то его разбирает. Ты обязан сообщить об этом! Также как если бы ты встретил раненого человека или увидел, что кого-то избивают.
Нужен общественный контроль, чтобы включались все эти установленные законом принципы сохранения и реставрации, которые практически нигде не применяются, эти охранные обязательства собственников к памятникам. Сейчас все говорят про Украину - что там уничтожают памятники войны и снимают доски героев Советского Союза. А ведь то же самое, только незаметно и медленно, происходит и у нас, но об этом никто не кричит!
Например, в самом центре Белгорода - на проспекте Славы 37, в ныне пустующем здании XIX века бывшей гостиницы «Европейской», которое принадлежит РЖД, уже третий год как сняли памятную табличку о том, что в этом здании учился герой Советского Союза Денисов. Я лично звонил владельцам здания, но ничего не изменилось.
А посмотрите на памятник генералу Апанасенко на Вокзальной площади. Кто его довёл до такого состояния? Кто не реставрировал его к 75-летию Курской битвы? А это памятник 1947 года. Зато у нас в этом году площадь заново замостили, львов позолотили на столбиках, много казённых миллионов на всё это ушло. А вот если бы плитка была не гранитной, а попроще, хватило бы и на памятник Апанасенко.
Я впервые обратился в полицию, потому что увидел явное нарушение в случае с домом Шашурина. После жалобы в соответствующие органы выяснилось, что у собственника есть обязательства сохранить фасад и всё. Но фасад – это же не всё здание! В итоге многие внутренние конструкции здания и детали уничтожены, а верхняя часть фасада разобрана и зашита древесно-стружечными плитами. Вот вам и «реставрация».
Не разрушают, а ремонтируют. Какова судьба дома Шашурина в Белгороде 
Глубже в историю. Что ищут археологи в центре Белгорода? 
В Белгороде хотят сохранить старый город