Примерное время чтения: 8 минут
202

Почём отказ от импорта? За кризис расплачиваются самые бедные

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 13. АиФ-Черноземье 30/03/2016
Станислав Ломакин / Из личного архива

Ещё недавно модный термин «импортозамещение» успел набить оскомину. Раздражение усиливается во время походов за покупками: российские товары по ценам подчас «перепрыгивают» импортные. Да и на вкус многие отечественные продукты оказались ничуть не лучше, а то и хуже зарубежных аналогов.

Зачем такое замещение?

Ситуация, когда полки магазинов заполнены не аннинскими, острогожскими и россошанскими, а польскими и китайскими яблоками, а оборонную продукцию воронежские предприятия собирают из импортных микросхем, абсурдна и опасна.

Импортозамещение необходимо как воздух – уже много лет говорили экономисты. Но в тучные годы нефтегазового изобилия эти доводы были очевидны для всех, кроме чиновников. О том, что огромная страна не способна обеспечить себя самым необходимым, вспомнили лишь после экономических санкций, когда доходы государства и бизнеса стали стремительно падать.

Так что же изменилось за два года разговоров о возрождении отечественного производства? Самое главное – благодаря растущим расходам на вооружение мощный толчок получила воронежская «оборонка»: промышленное производство в регионе в прошлом году выросло на 3% – это один из лучших результатов в стране. Однако в гражданских отраслях импортозамещение оказалось во многом провалено: заказы крупных корпораций серьёзно упали, а ставки по кредитам по–прежнему не позволяют занимать деньги.

– Монетарная политика у нас ужасна, – считает Юрий Трещевский, доктор экономических наук. – В нашей экономике мало денег. Со ставкой по кредитам 30% годовых нельзя работать, слишком высоки риски. Если я ответственный человек, я такой кредит не возьму, если безответственный – не верну. И то, и другое для экономики плохо. Практика проверена: в кризис надо подстёгивать заимствования. А мы высокими ставками отпугиваем тех, кто как раз готов производить.

По–прежнему зависим

Как водится, кризис больнее всего ударил по пенсионерам и инвалидам. Так, отечественные лекарства начали дорожать даже быстрее импортных: сие оправдывают тем, что многие российские «пилюли» производятся из зарубежных компонентов. Не спасает и список жизненно важных препаратов, на которые государство заморозило цены: фармацевты даже грозятся прекратить выпуск этих лекарств из–за их низкой рентабельности.

Казалось бы, с продуктами питания ситуация лучше. В последние годы Россия стала одним из крупнейших экспортёров зерна, рынок наполнили отечественная курятина и свинина. На прилавках магазинов начали появляться воронежские фрукты и овощи. И всё же наша продовольственная безопасность оказалась очень непрочной. Ведь продукты, как правило, выращены из импортных семян, с помощью импортной техники и обработаны импортными средствами защиты.

Как отмечает Владимир Шевченко, завкафедрой селекции и семеноводства Воронежского агроуниверситета, отечественное семеноводство сохранило позиции лишь по озимой пшенице – за рубежом никак не могут создать семена, способные выдержать наши морозы и засухи. Зато наша зависимость по той же свёкле достигает 97%. По оценкам специалистов, каждый год в обмен на семена этой культуры из страны вывозится 10 млрд рублей. Но всё это покажется сущими копейками, если Запад наложит санкции на ввоз семян: придётся тратить по 100 млрд руб. на покупку готового сахара.

Плата за риски

– Затраты возросли на всех стадиях, – замечает Юрий Трещевский. – Никто не работает в убыток. Чем больше стадий, тем выше рост цен. Импортное оборудование используют не только производители, но и переработчики, и розничная торговля. Но если мы будем использовать отечественное оборудование, это будет ещё дороже. Себестоимость у нас выше из–за высоких трудозатрат. На протяжении 15 лет зарплаты росли быстрее, чем производительность труда. Это оправдано тем, что любой человек в нашей стране в той или иной степени – получатель ренты, которую мы черпаем из природных ресурсов. Рента сжалась, зарплаты упали, а иначе себестоимость была бы ещё больше. Ещё один фактор подорожания: в цену закладываются все риски, в том числе риски потери бизнеса. А они у нас высоки.

Нельзя не учитывать и роль торговли. Специалисты не исключают, что розничные сети решили сыграть на подорожании.

– Вряд ли есть сговор, – сомневается экономист. – Но определённые договорённости могут быть. Когда крупные торговые фирмы работают на одном рынке, они всегда договариваются, разумеется, негласно. А иначе они вступят в жёсткую конкуренцию – от ценовой войны не выиграет никто.

Но как бы то ни было, обратного пути нет. Даже если представить, что политики снова заключат друг друга в объятия, снимут санкции и антисанкции, легче не станет: из–за падения рубля импорт будет недоступен большинству населения, а отечественные продукты не подешевеют. Восстанавливать экономику придётся. Жаль только, что снова за счёт самых бедных.

Постарались монополии

Исаак Загайтов, доктор экономических наук:

– Если речь идёт о продовольствии, то фактор импортозамещения в короткой перспективе не должен был бы вызвать повышение цен на внутреннем рынке. То, что мы купили более дорогие запчасти для тракторов, скажется не сразу, а через полтора–два года как минимум. А у нас подорожание произошло сразу. Наши «товарищи» отреагировали мгновенно. Это говорит о спекулятивной компоненте.

С другой стороны, тарифы, которые давят на село, повышаются вне зависимости от санкций и импортозамещения. Вот что сказывается непосредственно. И производители, чтобы компенсировать потери, стараются побольше взять с потребителя. Но так как платёжеспособный спрос снижается и будет снижаться, не удастся существенно повысить внутренние цены на потребительские товары. Уже сейчас цены на картофель, свинину – там, где нет монополии – начали падать. Там, где удаётся поднять и удерживать цену, сказывается влияние монополий.

Если руководители озаботятся проблемами населения, они должны помочь производителям открыть доступ к рынку, к общественному питанию.

Как снежный ком

Александр Карташов, директор компании «ЭкоМилк»:

– Конечно, подорожание молочных продуктов, в первую очередь, связано с курсом валют. Потому что молоко – это корма, а корма – это на 90% импортная сельхозтехника. Поставщики техники закладывают в её стоимость свою прибыль в процентах. Цены нарастают, как снежный ком: отдельные запчасти подорожали вчетверо, тогда как курс валют вырос всего в 2,5 раза.

Нам приятны действия нашей страны на международной арене, но за них приходится расплачиваться. И других тенденций я в ближайшее время не вижу. Будет развиваться замена натуральной продукции, так как производителям приходится придумывать, как снизить себестоимость при той же цене на рынке. Ведь потребитель сегодня не готов платить больше – доходы населения сократились очень сильно.

Мы, производители натуральной продукции, несём большие затраты. Ведь если растительный жир вырос в цене на 30–40%, то заготовка кормов подорожала больше, чем в полтора раза. И потребитель, который беднеет, тоже не за нас.

А вот отмены антисанкций мы не боимся. Эта проблема решена опять же высоким курсом валют. Если раньше, к примеру, импортный сыр за 8–10 долл. составлял конкуренцию оте­чественному, то сегодня это совсем другие деньги. То же самое – по молоку. Если мы сейчас откроем рынок, зарубежные продукты не будут конкурентоспособны.

Рынок сузился

Сергей Кастрюлёв, директор сети магазинов «Центрторг»:

– Естественный процесс: сузился рынок, товаров становится меньше – цена растёт. Было больше предложений – и российских, и зарубежных, теперь часть из них отпала.

Насколько подрос ценник, сложно сказать. Согласно статистике, инфляция в прошлом году была 14%. Соответственно, на одни товары ценник подрос на 80%, другие испытали небольшое подорожание. Скажем, овощи–фрукты дешевеют в сезон, а к февралю накладываются условия хранения, и продукт дорожает.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах