В Воронеже показали постановку, соединившую Платонова и Хемингуэя

Спектакль лауреата премии «Золотая Маска» режиссера Юрия Погребничко был показан в рамках Платоновского фестиваля искусств.

Статья по теме

Урок по Платонову. Театр Олега Табакова привез в Воронеж «Епифанские шлюзы»

Юрий Погребничко создал собственную режиссерскую систему: его постановки отличает экспериментальность, соединение вещей, которые, на первый взгляд, могут казаться несоединимыми. Не стал исключением и «Чевенгур». Здесь зритель не увидит следования за платоновским сюжетом. Погребничко соединяет текст Платонова с рассказом Хемингуэя, объединяя страну Советов и Америку в одном философском пространстве. С одной стороны зритель видит людей, ищущих коммунизм и не понимающих, наступил он уже или нет, с другой – двух убийц, которые приехали в небольшой городок, чтобы застрелить старого боксера. И тех и других в какой-то мере объединяет ожидание. Платоновские герои ждут наступления коммунизма, конца истории, конца времени. Старый боксер Хемингуэя устал бегать от преследователей и ждет свой личный конец.

Если рассказ Хемингуэя практически полностью звучит в спектакле, то из «Чевенгура» выбраны отдельные фрагменты, не раскрывающие сути самого романа. Зато зритель слышит монологи о культуре и «чистом поле», душе, жизни и смерти, коммунизме как главной идее, сущности человека. Очевидно, это как раз тот случай, когда литературное произведение становится трамплином для фантазии режиссера.

«Если перевести Платонова на английский, а потом перевести назад – будет чистый Хэмингуэей, - рассказал Юрий Погребничко. – Они интересовались одним, но каждый по-своему».

Статья по теме

Наивная эпоха. Платоновскую «Фро» поместили в стилистику советского кино

Еще один интересный момент – это сознательный отказ от действия. Актеры один на другой нанизывают свои монологи, словно бусины на нитку. Текст Платонова произносится негромко и действием практически не подкрепляется, что дает ощущение некой смазанности, нереальности. Атмосфера дополняется декорациями, реализованными как вокзал. На сцене почти все время присутствуют артисты в образах красноармейцев.

Постановка напоминает своего рода мираж, где картинка как будто на какой-то момент складывается и тут же распадается снова. Кажется, что это мозаичный рассказ человека, который с высоты времени смотрит назад и вспоминает истории отдельных людей и целых государств, высвечивая характеры и поступки.

Смотрите также:

• Театр «вздохов» и «ахов». Воронежцы увидели норвежскую «Сванхильд» →
• Сергей Толмачёв: «Зритель обязан понимать, что его ждёт в театре» →
• Чего хочет публика, и кто навязывает ей безвкусицу →