Примерное время чтения: 6 минут
9097

Бить можно? Почему пенсионерка сбежала из воронежского диспансера в синяках

Зоя Меледина плачет, вспоминая две недели в психдиспансере
Зоя Меледина плачет, вспоминая две недели в психдиспансере / Ольга Мирошникова / АиФ

Особые методы

Для Зои Мелединой две недели, проведённые в психоневрологическом диспансере поселка Тенистый, стали настоящим кошмаром. Всё началось с того, что терапевт прописал 74-летней Зое Ивановне курс лечения в больнице.

- Маме нельзя было покидать отделение, - рассказала Ирина Власова, дочь Мелединой. – Я навещала её каждый день – кормила, переодевала, мыла в ванне. Уже в первые дни я заметила, что у неё на теле стали появляться синяки, но поначалу не придала этому значения.

Вскоре подозрения усилились. Мать то и дело выходила к дочери в чужой одежде, жаловалась, что санитарки ругаются матом и не дают ей брать свои продукты из холодильника. А через пару недель дочь пациентки узнала такие подробности «лечения», что волосы встали дыбом:

- Придя в очередной раз, я увидела, что моя мама была полураздета, шла босиком, вся тряслась, плакала и не могла сказать ни слова. На левой стороне лба у неё была большая чёрно-синяя гематома. Когда я мыла маму, то увидела, что у неё всё тело – в синяках. Она рассказала, что вечером 18 августа её избили руками и ногами. На мои вопросы медики мне ответили, что вчера была не их смена, и они ничего не знают.

16 кровоподтёков и ссадин насчитали у женщины.
16 кровоподтёков и ссадин насчитали у женщины. Фото: АиФ/Ольга Мирошникова

«Вы ничего не докажете!»

В редакции «АиФ-Черноземье» Зоя Ивановна жаловалась на истязания и побои. Вокруг левого глаза женщины густо темнел жёлто-фиолетовый синяк.

Между тем, сотрудники диспансера отказались отдавать Зою Ивановну дочери и зятю, ссылаясь на её тяжёлое состояние. Забрать из больницы женщину и снять побои удалось только на следующий день, уже после обращения в полицию.

- Сотрудники диспансера уверены, что им всё сойдёт с рук, - говорит Ирина. – Мне прямым текстом заявили: здесь закрытое учреждение и вы ничего не докажете.

В акте судебно-медицинского обследования от 20 июля лаконично перечислены травмы: кровоподтёк в лобной области слева, кровоподтёк на верхнем веке левого глаза, кровоподтёк на передней поверхности грудной клетки, два кровоподтёка на задней поверхности левой голени… Всего – 16 кровоподтёков и ссадин. Все «причинены действием тупого предмета», при этом «возможность причинения повреждений в области головы при ударах руками и ногами не исключается». Признаки повреждений «позволяют сделать вывод о том, что ориентировочно они могли быть причинены в пределах суток-двух до обследования, возможно 18.07.2015 г., 19.07.2015 г.».

Здесь, как нигде, важна быстрая реакция на поступивший сигнал уполномоченных органов. Ведь больные защитить себя сами не могут. О нравственной стороне дела даже не говорю. Необходимо со всей оперативностью и тщательностью устанавливать, не перешли ли люди в белых халатах грань. Имело ли место применение силы и требовалось ли оно вообще?

Понятно, что в подобных заведениях бывает всякое – пациенты и сами могут покалечиться. Вот только трудно представить, как пожилая женщина в один момент наставила себе полтора десятка синяков по всему телу. Да и родные Зои Ивановны уверяют – так женщина никогда себя не вела.

Кто разберётся?

Надежды родственников Зои Ивановны на серьёзное разбирательство не оправдались. В ответе Ирине Власовой департамент здравоохранения указал: «Выявлено снижение контроля за пациентами со стороны персонала, за что медицинскому персоналу вынесено дисциплинарное взыскание». А ответ отдела полиции №5 по г. Воронежу и вовсе вызвал недоумение: «В КУЗ ВО ВОКПНД (так именуется диспансер – Ред.) направлен запрос с просьбой предоставить данные медицинского персонала, который работал с 18.07.2015 г. на 19.07.2015 г., ответ до настоящего времени не поступил, в связи с чем установить лиц, причинивших Мелединой З.И. телесные повреждения не представляется возможным».

Саму Зою Ивановну даже не допросили, несмотря на то, что она юридически дееспособна. В возбуждении уголовного дела было отказано, при этом дочь пострадавшей женщины «великодушно» оправдали: «В действиях Власовой И.Н. не имеется состава преступления, так как она на момент обращения полагала, что совершено преступление. Однако в ходе проверки установлено, что Власова И.Н. заблуждалась, не имея умысла на совершение заведомо ложного доноса».

- Их обеих, наверное, уже нужно лечить, - возмутилась в разговоре с корреспондентом «АиФ-Черноземье» Татьяна Чупринина, заведующая четвёртым отделением диспансера, в котором лежала Зоя Ивановна. Но ничего объяснять заведующая, как и её руководитель – и.о. главврача диспансера Сергей Ларских - не стала, отправив нас за комментариями в областной департамент здравоохранения. Но и там что-то пояснить по существу отказались, ссылаясь на законодательство о врачебной тайне. 

Почему не реагируем?
Станислав РЫВКИН, адвокат: Об «особенностях» лечения в психиатрических учреждениях у нас говорить как-то не любят. Но нередкие случаи нарушения прав больных, а, подчас, и царящий в отношении них произвол – секрет полишинеля. Неспособность такого больного понимать значение своих действий, к тому же возникающие иногда состояния возбуждения, помноженные на невежество, а подчас и жестокость отдельных работников названных учреждений и являются основной причиной таких злоупотреблений. Склонность же некоторых больных к социально опасным действиям предполагает необходимость ограничительных мер. Иногда и физического воздействия. Что называется, для их же блага. И вот здесь, как нигде, важна быстрая реакция на поступивший сигнал уполномоченных органов. Ведь больные защитить себя сами не могут. О нравственной стороне дела даже не говорю. Необходимо со всей оперативностью и тщательностью устанавливать, не перешли ли люди в белых халатах грань. Имело ли место применение силы и требовалось ли оно вообще? Результаты судебно-медицинской экспертизы в данном случае могут указывать на наличие признаков состава преступления, квалифицируемого как побои или истязания. Причём, совершённое в отношении лица, находящегося в беспомощном состоянии. Максимальный срок наказания, на секундочку, составляет семь лет. Я думаю, порядок действий, которые, получив заявление гражданина, должны были осуществить (но почему-то не осуществили) правоохранительные органы, ясен даже не юристу. По крайней мере, опросить медицинский персонал, посетителей и самих больных они должны были точно. Замечу, кстати, что запрета на допрос лиц, находящихся на лечении в психиатрических клиниках нет. Во-первых, не все находящиеся там невменяемы или недееспособны. А, во-вторых, показания таких пациентов оцениваются следствием и судом в совокупности с другими доказательствами. Поэтому вынесенное уполномоченным органом постановление, мягко говоря, обескураживает. На мой взгляд, родственникам следует обжаловать его в прокуратуре или в суде.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (1)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах