Примерное время чтения: 5 минут
1226

Александр Маршак: «Если бы дед не умер, Бродский остался бы на свободе»

Театральный фестиваль «Маршак», стартовавший 27 октября в Воронеже, не зря получил имя великого детского писателя. Здесь Самуил Яковлевич родился и провел детские годы, здесь же пережил главную трагедию своей жизни – потерял маленькую дочь Натанэль. Его внук Александр Иммануэлевич Маршак сам стал детским писателем и ревностным хранителем наследия своего деда. Он приехал в Воронеж на открытие фестиваля и неустанно рассказывал о том, каким уникальным человеком был Самуил Яковлевич.

«АиФ-Черноземье» записал самые удивительные факты о писателе Маршаке со слов его внука.

О самой большой трагедии

«Воронеж - это город и рождения Самуила Яковлевича, и самой большой трагедии в его жизни. Здесь погиб их первый ребенок с Софьей Михайловной. Я думаю, Маршак обратился к детской теме благодаря той  невостребованной любви, которая была в его душе и которой он поделился впоследствии с читателями. И эти читатели ответили ему спасением. Когда в 1937 году детское издательство Маршака в Ленинграде разгромили, его не коснулись репрессии. Когда его спросили, как он остался на свободе, дед сказал: «Меня спасли дети». В конце 1930-х годов в каждой семье звучали стихи Маршака, он уже был любимым детским писателем».

О театре

«Дед очень любил театр, и его первой работой для детей была совместная книга с Васильевой «Пьесы и сказки для детей». Там был и «Теремок», и «Кошкин дом». С этого начинался детский Маршак.

Помню, я был совсем маленький, когда в театре имени Вахтангова поставили «Горе бояться – счастья не видать». Роль царевича в нем играл молодой Юрий Яковлев. В Яковлеве дед угадал великого артиста».

О беседах с Маршаком

«Самуил Яковлевич был крайне скромным в быту. Я никогда не видел, чтобы у деда на столе были какие-то яства. Обычно, если приходили люди, это был кекс, вазочка с вареньем, две чашки чая. И никакого алкоголя – Самуил Яковлевич не пил. Но зато это было пиршество творческое. Беседы с Маршаком - это были серьезные литературные университеты для многих. Они начинались так. Самуил Яковлевич обязательно встречал в коридоре, помогал раздеться, потом провожал и помогал одеться, всегда подавал пальто, даже молодым людям. Все стеснялись, не знали, куда сунуть руку. Уже в коридоре разговор шел далеко не о погоде. Он мог сказать: «Голубчик, помните у Пушкина…», и с этим они входили в кабинет. Я очень благодарен своей судьбе, что я присутствовал при этих разговорах».

О творчестве и языке

«Он был крайне щедр и ненасытен в творчестве, поэзии, литературе. Недавно ушедший из жизни Наум Моисеевич Коржавин (поэт, переводчик, драматург – реж.) как-то мне рассказал историю: «Мы говорили об искусстве, и Самуил Яковлевич сказал: «Всякое искусство хорошо настолько, насколько в нем присутствует поэзия». Потом вздохнул грустно и добавил: «Кстати, к стихам это тоже относится». Важно, что Самуил Яковлевич знал наизусть почти всю русскую поэзию и очень много языков: русский, латынь, древнегреческий, иврит, идиш, английский, немецкий, французский, итальянский и финский. Это феноменально! По свидетельству писателя Субботина, в 1963 году дед сидел на кресле около моря, ему было уже трудно гулять, но он говорил: «Старость проявляет то, что вы знали в молодости, вы можете спросить у меня любой финский глагол, и я отвечу».

О смелости

«Он был необыкновенно смелым человеком. Иногда безрассудно смелым. Когда он работал в Краснодаре, в него стреляли. Он участвовал в полемике между журналами. Человек, который вел эту полемику, не выдержал, пришел в издательство и спросил, где здесь Маршак. И дед, видя, что у него пистолет в руке, поднялся и сказал: «Я». И тот выстрелил. Кто-то успел его толкнуть под локоть, и пуля прошла мимо.

Еще один пример. Когда в комнату Союза писателей вошел какой-то пьяный бандит и стал издаваться над людьми, все вокруг струсили. Дед повесил  палочку на руку, подошел к бандиту и дал ему пощечину, сказав: «Пошел вон, мерзавец!» Тот сдулся и ушел. Сегодня это называют словом «харизма».

О помощи другим

«Один из героев Великой Отечественной войны, танкист после войны умирал в госпитале. Дед его вытащил, вылечил и затем спросил: «А чем вы хотите заниматься дальше?». Тот сказал, что хотел заниматься историей и поступить в институт. Дед берет трубку и звонит в университет. Ректор, услышав его просьбу, ответил: «Самуил Яковлевич, к сожалению, это невозможно, экзамены уже прошли, пусть он приходит на будущий год, мы с удовольствием рассмотрим». Дед сказал: «Ради героя Советского Союза несколько профессоров не могут собраться?» На следующий день собралась комиссия, герой был принят, закончил университет и много лет преподавал историю.

Мало кто знает, но за месяц до смерти – дед ушел из жизни в июле 1964 – он боролся за Бродского, которого в тот момент зажали в тюрьму. Я почти уверен, что если бы Маршак не умер, Бродский остался бы на свободе. Потому что влияние деда на людей было безграничным».

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах