Алексей Иванов – писатель, известный многим по произведениям «Географ глобус пропил» и «Сердце Пармы», открыл литературную программу Платоновского фестиваля искусств в Воронеже. На встрече с читателями Иванов рассказал о том, как работает на новыми произведениями, о вдохновении, блате, «законах онлайна» и времени легитимной безграмотности.
О писательстве «в стол»
- В 1990-х вы сменили несколько профессий. Были сторожем, учителем, туристическим гидом. Как это повлияло на ваше творчество?
- Наверное, вообще никак не повлияло. Там выбора не было. Где была возможность работать в 1990-е годы, там и работал. Гораздо больше влияет общение с людьми, а не деятельность. А сами профессии никак не отозвались. Ну, разве что, я узнал, как устроен быт учителя и быт гида-проводника.
- У вас никогда не было желания писать под псевдонимом?
- На это я всегда отвечаю, что у меня фамилия как псевдоним. Просто я 13 лет не издавался, писал в стол, а потом сразу вышли три или четыре романа друг за другом. И сразу образовалось некое имя, менять которое не имело смысла. Под псевдонимом я писал роман «Псоглавцы». Но опыт был неудачным. Дело в том, что сам я родом с Урала, из Перми. И постоянно московские критики и журналисты писали: «Уральский самородок воспевает родной край». Это меня страшно раздражало. О чем бы я не писал, это я всегда пишу об Урале и о Перми. Вот я решил уйти от этого шаблона и написать роман под псевдонимом, чтобы никто не сказал, что в романе я опять воспеваю Урал. Написал. Но хрен оказался редьки не слаще, и вместо певца родного края я получил другие штампы. Дескать, это «молодой, начинающий писатель. У него тут не склеилось, там не склеилось, но у парня большое будущее». Я понял, что никуда от шаблонов не деться. Этот опыт показал, что псевдоним мне не поможет.
В соцсетях всем дается право голоса, и авторитетов там нет. Там мнение академика равнозначно мнению девятиклассника. Это одна из проблем, еще не осмысленная обществом.
- Вы 13 лет писали в стол. Как же произошел прорыв к читателю?
- К сожалению, в нашей стране очень многое возможно только по знакомству. Это было и в советское время, когда существовал институт блата, это, к сожалению, осталось и в постсоветское время. И мои произведения были опубликованы только по знакомству. По сути, эти 13 лет я ждал, когда у меня появится такое знакомство. Опубликовать как-то иначе у меня категорически не получалось. В принципе, понимаю почему. Вот представьте, у меня нет никаких знакомств в литературном мире столицы. Потому что в провинции никакого книгоиздания не было. У меня нет денег, чтобы поехать и завести там эти знакомства. У меня зачастую не было денег, чтобы посылку отправить с собственной рукописью. И вот представьте, что в Перми живет человек, который пишет произведения про каких-то провинциальных учителей, про какие-то там забытые княжества XV века. А еще у этого человека нет никаких связей, и фамилия у него Иванов. Такой человек не имеет шансов, что его книгу издадут. Это возможно только по знакомству. И это знакомство у меня случилось через третьи руки. Мне удалось познакомиться с писателем Леонидом Юзефовичем, он прочитал два моих произведения и сразу предложил московским критикам, которые пристроили их в издательства. Эти произведения вышли практически одновременно, и я сразу стал писателем. Но если бы этого знакомства не было, я бы до сих пор сидел все там же и занимался все тем же, скорее всего.
О творчестве и писательстве
- Для творчества нужно вдохновение?
- Знаете, я профессиональный писатель, и если я буду сидеть и ждать вдохновения, может быть, ничего больше не напишу никогда. Представьте, что вы хирург, вы пришли на работу, человек лежит, умирает с распоротым животом, а вы сидите и ждете вдохновения. Вы же профессионал, вы встаете к операционному столу и начинаете работать. Писатель точно так же. Вообще вдохновение нужно для того, чтобы придумать сюжет или образ, но это занимает от силы 5% времени. Остальные 95% - это работа, работа и работа.
- Как вы пишите свои романы?
- Быть может, мои произведения так востребованы киношниками еще и в силу того, что я их пишу так, как положено писать сценарии, а не романы. Например, на каждый день ставлю себе задачу написать вот такой-то эпизод. Не столько-то страниц, а именно эпизод. Если я этот эпизод напишу, скажем, за два часа - прекрасно. Если я его напишу за 10 часов, значит, 10 часов буду пыхтеть. Порядок этих эпизодов я продумываю заранее и пишу, в общем, по плану. И всегда с интернетом. Одной рукой я пишу роман, а другой рукой шарю в сети в поисках нужной мне информации. Это очень помогает делать картинку зримой.
Люди всегда были неграмотными, во все времена писали с ошибками. Другое дело, что появление интернета и соцсетей сделало безграмотность легитимной, вот такого раньше не было.
- Пьесу «Географ глобус пропил» выкупили несколько театров. Знакомились ли вы с тем, что получилось и как вам это понравилось?
- Какие-то постановки я смотрел, какие-то нет. Одни нравятся больше, другие меньше. Но я никак не ожидал от этого романа, что его будут брать в театры. Я вообще не представлял, как можно изобразить на сцене водный поход. Но режиссеров это не смущает, и я когда смотрю спектакли, не вижу никакого «напряга».
Но сам по себе я не театральный человек. Я родился и вырос на промышленной окраине. И театра как такового практически не знал. Я помню, что мое знакомство с театром началось еще с детского садика. Нас свозили в филармонию на спектакль «Ипанюшка». Потом в первом классе нас возили во дворец культуры, и там тоже шел спектакль «Ипанюшка». Потом когда я был во втором классе, в школу приехал театр и снова показал постановку «Ипанюшка». Я достаточно долго думал, что во всех театрах всегда идет спектакль «Ипанюшка».
О русском языке, соцсетях и грамотности
- Как вас выбрали автором Тотального диктанта?
- Просто мне предложили, и я согласился, потому что я считаю, что это большая честь для писателя. Кроме того, мне кажется, Тотальный диктант - это очень мощная гражданская акция. По смыслу я мог бы сравнить Тотальный диктант с Бессмертным полком. Главное не то, что люди проверяют грамотность, ее можно проверить проще. На Тотальном диктанте люди заявляют, что мы - общество, которое пишет по правилам и живет по правилам, мы не стадо. Это главный месседж, который содержится в Тотальном диктанте. Считается, что грамотность обрушена интернетом, что в соцсетях все пишут неграмотно, а Тотальный диктант восстанавливает в обществе грамотность. Я с этим не согласен, люди всегда были неграмотными, во все времена писали с ошибками. Другое дело, что появление интернета и соцсетей сделало безграмотность легитимной, вот такого раньше не было. И Тотальный диктант как раз борется не с безграмотностью, а как раз с ее легитимностью.
- Какова главная проблема героев нашего времени?
- Мне кажется, это появление соцсетей и интернета вообще. Это огромная революция в культуре, которая еще не осмыслена ни нашим обществом, ни мировым. Главное, что происходит сейчас - это проникновение законов онлайна в оффлайн. Мы в реальной жизни начинаем жить так, как мы живем в соцсетях. В человеческом обществе право голоса ты должен заслужить. Надо что-то сделать важное для всех, тогда тебя будут слушать. В интернете каждому это право дается изначально, любой может говорить. В нормальном обществе так не принято. Например, в соцсетях или в целом в интернете нет авторитета. А человеческая культура держится на институте авторитета. Культура - всегда вещь иерархическая, если мы разрушаем институт авторитета, мы разрушаем культуру. Вот говорят интернет – это свобода, но это всё миф. Свобода - это возможность выбора разной иерархии, а не уничтожение иерархии как таковой. И когда законы интернета мы протаскиваем в свой обыденный мир, этот мир мы начинаем разрушать. В соцсетях всем дается право голоса, и авторитетов там нет. Там мнение академика равнозначно мнению девятиклассника. Это одна из проблем, еще не осмысленная обществом.
Скрипач и альтист. Первые музыканты Платоновфеста о роке, йоге и родине 
Спектакль-клоунада. Как 360 лампочек зажглись на воронежской сцене 
Курский актер Роман Рубанов о религии, литературе и традициях