О том, почему люди пьют, и как снять стресс без алкоголя, накануне 31 января – Дня рождения русской водки – мы расспросили врача–нарколога Александра Орлова.
Праздники во вред
Юрий Голубь, АиФ: Александр Викторович, наверное, после новогодних каникул у вас наплыв пациентов?
– Сегодня всё громче звучат призывы вернуть вытрезвители. Вы – «за»?
– Конечно, необходимость такой формы работы выявлена десятилетиями, а может, даже столетиями. Ведь медики должны заниматься больными людьми, а человек, добровольно доведший себя до тяжёлого пьянства, нуждается в медпомощи, лишь если получил травму или обострение хронических заболеваний. Вытрезвление должно проходить в каких–то альтернативных организациях. Я не знаю, должны ли они быть подчинены МВД. Во всём мире – а с недавних пор и в России – есть практика, когда эту помощь оказывают общественники, которые в значительной мере дотируются муниципальными бюджетами. Там есть и санитары, и охрана, и скорая помощь, если надо, туда выезжает.
– Но не секрет, что у многих вытрезвители ассоциируются с побоями и унижениями…
– Злоупотребления тоже были. Но ведь нужно взвешивать «за» и «против». Медвытрезвители спасли многие жизни в холодные зимы и тысячи людей, действительно нуждающихся в медицинской помощи, – фельдшер успевал их осмотреть и отправить в больницу.
Чем спокойней, тем трезвее
– Год назад правительство понизило минимальные розничные цены на водку. Что это? Способ «сбросить пар» в кризис? Должна ли водка быть такой доступной?
– Я хорошо помню антиалкогольную кампанию 1985–1990 гг. Изменения были радикальными: алкогольная нагрузка на население снизилась в два раза. Средняя продолжительность жизни выросла на семь лет. Был прирост рождаемости. Но на фоне этого появилась смертность от употребления токсических веществ. Чего только ни пили: и денатурат, и клей БФ. Самогон потёк рекой. А всё закончилось распадом огромной страны.
На протяжении последних пяти лет не было массовых отравлений суррогатами спиртного. А в прошлом году в Красноярском крае и в Нечерноземье погибло несколько десятков человек. Всё это не от хорошей жизни. На фоне падения доходов стало больше суррогатов.
– Но не все же пьют суррогаты. Растёт ли пьянство в целом?
– В кризисы потребность в транквилизации (успокоении. – Ред.) намного больше. Среди наших пациентов я вижу всё больше озлобленных, раздражённых людей, которые потеряли работу или жалуются, что их зарплата сильно обесценилась.
Потребление алкоголя в прошлом году увеличилось, но в первую очередь за счёт лёгких напитков. В сравнении с предшествующими годами прибыль у ЛВЗ была меньше. Меняется и структура пьющего населения. Люди, привыкшие к крепким алкогольным напиткам, постепенно вымирают. На их место приходят те, кто родился позже и привык к пиву, вину, коктейлям. И в этом тоже нет ничего хорошего. Просто вместо пациентов с белыми горячками мы будем накапливать тяжёлых инвалидов. У каждого явления есть две стороны. Сегодня баланс в отношении психоактивных веществ не удалось выдержать ни одной стране. Но, что интересно, чем патриархальнее общество, тем меньше потребление алкоголя – люди живут спокойнее. В той же Африке алкоголь потребляют разве что ритуально.
– А как же, например, французы с их культурой пития? Говорят, у них инфарктов гораздо меньше…
– А циррозов печени во много раз больше! Действительно, во Франции средняя продолжительность жизни лет на десять выше, чем у нас. Но очень многие французы приходят к этому возрасту физически разрушенными. Так что и там нет ничего идеального. Такие же пьяные клошары валяются под мостами, такая же нищета в охваченных безработицей районах. Поэтому нельзя сказать, что у нации, знакомой с вином не одно тысячелетие, сформировался иммунитет к алкоголизму. То же самое с благополучной, на первый взгляд, Германией. А в скандинавских странах и вовсе – настоящее бедствие.
С первой кружки
– Получается, потребление алкоголя – симптом общего нездоровья общества?
– Конечно, человек не справляется со стрессом. Например, мы проводили исследование в общежитиях воронежских вузов. Наиболее велик рост заболевания синдромом зависимости от психически активных веществ у студентов, которые прибыли в мегаполисы из сёл и небольших городков, где жизнь устроена по–другому.
– А может быть, если не снимать напряжение спиртным, будет ещё хуже?
– Я всегда очень жду выходных. Летом – это дача, рыбалка, охота, купание, шашлыки. Зимой – бассейн, футбол в спортзале. Активный отдых тоже прекрасно помогает снять стресс.
– То есть даже кружка пива после рабочей недели противопоказана?
– Работает закон перехода количества в качество. Это приведёт к закономерным последствиям – формированию зависимости от алкоголя. Сегодня у нас зависим каждый девятый взрослый человек. А зависимость начинается с привязанности. Ведь от первого употребления алкоголя человек удовольствия не получает – всё заканчивается банальной рвотой даже после небольших количеств спиртного. Организм активно защищается от токсичного вещества, это нормальная реакция здорового организма.
– Но есть же люди, которые говорят, что чётко знаю свою норму…
– Эта норма будет потихоньку расти, как будут расти устойчивость к алкоголю и потребность в нём. Ведь алкоголь обладает всеми свойствами наркотика: вызывает психическую и физическую зависимость, похмельный синдром, значительно укорачивает жизнь. Я всегда говорю: чем меньше и реже вы пьёте, тем более счастливы будете.
Как переносить сильные морозы? 
Кто ищет, тот найдёт. Как получить работу в условиях кризиса 
Веселье без похмелья 
здоровье 
Курский доктор психологических наук знает, как избежать онкологии