Примерное время чтения: 6 минут
317

Прошли мимо леса. Биолог о том, почему «умирает» наше зелёное богатство

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 20. АиФ-Черноземье 17/05/2017
Денис Демков / АиФ

«Со всеми отечественными дубравами, включая воронежские, большие проблемы. Они имеют огромный процент сильно ослабленных и отмирающих деревьев. Но вместо того чтобы им помочь и провести интенсивные санитарные вырубки, в лесах законодательно запретили делать что-либо подобное», – говорит доктор сельскохозяйственных наук Владимир Царалунга.

Мы встретились в преддверии Международного дня биологического разнообразия, который отмечается 22 мая.

Сила - в разнообразии

Наталья Сычева, «АиФ-Черноземье»: Владимир Владимирович, для чего нужно биоразнообразие, и можно ли говорить, что в наших лесах оно есть?

– Чем биологически разно­образнее лес, тем он долговечнее и продуктивнее. В том числе в плане выработки того же кислорода, депонирования углекислого газа, сохранения бесчисленного количества видов растений и животных, которые способны существовать только в лесной среде. Теоретически мы должны к этому стремиться, и все исследования это подтверждают. Но на практике всё наоборот: мы создаём одновозрастные, однопородные леса, в которых по определению необходимого биоразнообразия быть не может. А мы упорно продолжаем сажать сосняки. В нормальных условиях сосна живёт 200-250 лет, а в наших лесах – от силы 70. Потому что природе не нужны одновозрастные однопородные насаждения.

Если хотите получать древесину, сажайте «огород», как во всём мире. Там есть лесные плантации с быстрорастущими монокультурами, их поливают, удобряют, борются с вредителями, охраняют и раз в 20 лет рубят. Получают быстро и много качественной древесины. А мы пытаемся сажать вроде бы как естественные леса, но из монокультур. Посадили и фактически бросили, никто за ними потом не ухаживает и никто о них как положено не заботится, рассчитывая, что раз посадили, полноценный лес вырастет сам. Но так не бывает.

Сейчас в области порядка 230 тыс. гектаров сосняков, которые были посажены в 40-50-х годах прошлого столетия, и все они разваливаются. По документам, у них ещё не наступил возраст спелости, и рубить их нельзя. Но они уничтожаются самой природой. Когда был пожар в 2010 году, меня спрашивали, почему так много леса сгорело? Я как раз занимался лесопатологическим обследованием этих сосняков и говорил, что ещё мало сгорело. Потому что 20-30% этого сосняка – сухостой, а это порох.

– Но есть и смешанные леса…

– Основные наши породы – дуб, берёза, ясень, вяз и так далее – находятся в угнетённом состоянии, поскольку периодически мы их вырубали и сажали на пень, т. е. было преимущественно не семенное воспроизводство, а порослью от срубленного дерева. А это точный генотип материнского древа, который не эволюционирует, зато весь комплекс паразитов, который на нём имеется, развивается дальше. Вот и получается, что если взять южных родственников дуба – бук или граб, у них 200-300 паразитов, а на нашем черешчатом дубе – 8 тысяч. Эта порода уничтожается, и это закономерно. Природа то, что мы сделали слабым, убирает и пытается ввести то, что является более жизнеспособным. И вместо того, чтобы исправить ситуацию, мы её усугубляем.

– Каким образом?

– Если открыть современные научные труды по дубравам, то там утверждается, что наши порослевые дубравы – 3-5-й генерации, а фактически большинство из них возобновлялись порослевым путём уже 12-17 раз. Какая у них перспектива? Очень незавидная. Они вырождаются! Со всеми отечественными дубравами, включая воронежские, большие проблемы. Они имеют огромный процент сильно ослабленных и отмирающих деревьев. Но вместо того, чтобы им помочь и провести интенсивные санитарные вырубки, в лесах законодательно запретили делать что-либо подобное. Поэтому идёт интенсивное сокращение лесных площадей и снижение их продуктивности. Сейчас только немногим более 8% территории области покрыто лесом, а ещё в начале 90-х было 11%.

Но самое печальное, что сама стратегия лесовосстановления непонятна. После вой­ны для того, чтобы облесить огромные пустынные площади – например, Левый берег выше Отрожки, который весь был в песчаных барханах, – всё быстро засадили сосной. Начальник управления лесного хозяйства тогда получил за это Героя Соцтруда. Сейчас, если посмотреть на аэрофотоснимки, эти боры все в язвах. Свирепствует корневая губка – раковая опухоль хвойного леса. Таков инструмент природы, чтобы убрать убогие, с её точки зрения, древостои. Но у нас по-прежнему этого как будто не замечают и опять сажают в основном монокультуры.

Экология и бизнес

Досье
Владимир Царалунга родился в 1956 году. Профессор ВГЛТУ. Область научных интересов – деградация дубрав, санитарные рубки, история лесопользования, диагностика состояния насаждений. Автор более 130 научный работ, включая 5 монографий.
– Вы сказали, что лишь на 8% Воронежская область покрыта лесом, а сколько надо?

– Минимальный экологически безопасный уровень облесения, по расчётам профессора Виктора Успенского, – 22%. Хотя бы такая часть территории области должна быть покрыта лесом, чтобы поддерживать плодородие наших почв, чистоту вод и воздуха. Кроме того, лес должен быть ещё и высокопродуктивным, а не таким, как сейчас. Наш регион, получается, экологически дотационный, поскольку наши зелёные насаждения способны аккумулировать лишь 15-20% углекислого газа, производимого промышленностью и транспортом. Остальное уходит на восток, за счёт так называемого восточного атмосферного переноса. Так что необходимый кислород мы получаем скорее от шведских и канадских лесов, чем от наших. В итоге Воронежская область приносит больше экологического вреда биосфере, чем пользы.

Поэтому лесное хозяйство требует большого внимания и на порядок большего финансирования, причём не обязательно государственного. Есть же механизмы привлечения бизнеса. Главное, чтобы люди, которые придут хозяйствовать в лесу, понимали не только то, какую выгоду они получат, но также были грамотными специалистами и истинными патриотами лесного дела.

Можно ли купить качественную древесину в нашей области?

– Можно, но в целом у нас преобладает второсортная древесина, и она не конкурентоспособна, пока есть возможность привезти её из Белоруссии или с Урала, а то и из Западной Европы. По цене и качеству мы проигрываем. У нас 22 бывших лесхоза, и у каждого есть лесопилки, но на больших складах в основном привозная древесина.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах