На сцене Воронежского концертного зала прошел показ культурно-просветительского спектакля «Перевернуть игру», автором, продюсером и главным героем которого является Народный артист России Дмитрий Маликов. Постановка призвана пробудить у молодежи интерес к классической музыке, к самообразованию, научить ставить перед собой цели и работать над их достижением. В центре — актуальная тема взаимоотношений родителей и детей. Найти компромисс между поколениями помогают композиторы-классики и современные музыканты: Бах, Бетховен, Моцарт, Майкл Джексон.
Перед началом спектакля Дмитрий Маликов ответил на вопросы журналистов и рассказал о сложностях работы над проектом, воспитании дочери и своем отношении к современной музыке.
Привить вкус
- Дмитрий, почему вы решили заняться просветительским проектом?
- После того, как мне исполнилось 40, тема просвещения стала меня сильно занимать. И помимо работы поп-артистом и классическим композитором и пианистом, я стал заниматься с подрастающим поколением. Три года я был ведущим передачи «Спокойной ночи, малыши». Затем появился проект, направленный на среднюю школу, - «Уроки музыки», с которым я объездил 115 городов. И мое детище последнего года жизни – это спектакль «Перевернуть игру». Его цель – обратить внимание молодежи на культуру, на себя, на то, чему они учатся, кем хотят стать и что для этого нужно. А для того, чтобы чего-то добиться, нужно много трудиться и иметь свои благородные цели. Этот проект направлен, в первую очередь, на старшеклассников и их родителей. Это семейная, мотивирующая история.
- Как известно, подрастающее поколение не любит нравоучений. Какими приемами вы пользуетесь в своем спектакле, чтобы привить молодежи интерес к классической музыке?
- Есть некая сценарная динамика, которая не позволяет детям скучать. Сама история интересная, картинка часто меняется, музыка звучит недолго, много примеров, постоянная смена визуальных декораций. Спектакль идет всего 1,5 часа. Сейчас ведь у молодежи клиповое мышление, и мы это учитываем.
- Во время работы над спектаклем вам приходилось брать уроки драматического актера?
- Весь этот год репетиций – это и были уроки, которые наш режиссер Ольга Субботина проводила для меня. Но я ведь уже снимался в кино, и у меня есть опыт работы в качестве актера. А в этом спектакле моя роль написана таким образом, что в ней нет сложных актерских задач. Но тем не менее от моей убедительности, от того, как я живу на сцене, тоже много чего зависит.
Я считаю, что Шнур - Алла Пугачева наших дней. Он зеркало нашего общества.
Талант или PR
- Просветительство – это, в первую очередь, служение, что является непростым трудом. У вас никогда не было чувства опустошения или желания все бросить?
- Нет, бросить все мне никогда не хотелось. Но ощущение опустошения, безусловно, бывает. Потому что художнику - в широком смысле этого слова - нужно ощущение смысла. Когда он востребован, ему легче жить. Когда происходят обратные вещи, то становится тяжело. Но путь художника, артиста всегда тернист. В нем всегда есть удачи и неудачи. Особенно в поп-музыке, где все подвержено изменениям и где огромная конкуренция. Именно поэтому для меня такие проекты – это отдушина. Здесь нет конкуренции, здесь есть только служение. Поэтому даже когда дурные мысли появляются, я гоню их от себя.
- Сегодня важное место в нашей жизни занимает PR. Дмитрий, как, по-вашему, достичь этого баланса между талантом и продвижением?
- Да, важно не только быть творцом, но и уметь продавать то, что ты делаешь. И люди, которые обладают двойным талантом, как правило, добиваются больших высот. Если ты продаешь хорошо, но тебе нечего продавать, или, наоборот, ты талантливый артист и музыкант, но не можешь себя продвинуть, то это часто заканчивается неудачей. И найти этот баланс очень трудно. Например, когда люди идут на программу «Голос», они думают, что станут звездами. Но заканчивается сезон, начинается следующий, и все забывают о предыдущем.
- Дмитрий, а как вы считаете, когда артисту было проще стать знаменитым – в 90-х или сейчас?
- Раньше, конечно, было проще. Тогда музыка много значила. А сейчас она мало что значит для людей. Музыка стала прикладной. Ведь очень редко сейчас человек садится и внимательно слушает музыку. В основном она сопровождает какие-то другие действия. В этом-то и проблема.
Важно не только быть творцом, но и уметь продавать то, что ты делаешь. И люди, которые обладают двойным талантом, как правило, добиваются больших высот.
Отцы и дети
- В основе спектакля лежит проблема взаимоотношения поколений. А о чем вы конфликтуете со своей дочкой Стефанией?
- Я заставляю ее трудиться, как можно больше. Ведь в моем спектакле все композиторы добились успеха неимоверным трудом. И в то время трудиться было в норме вещей. А сейчас дети ставят это себе в заслугу, и мы их поощряем. Гении пришли к своему бессмертию через колоссальное преодоление сложностей, физических недугов. Когда, например, у Моцарта закончилась его детская слава, он превратился в обычного человека и над ним начали подтрунивать, издеваться. Это и есть сложности жизни, которые надо уметь преодолевать. Именно об этом я спорю со Стефанией. Я не хочу, чтобы она видела жизнь только в розовом свете. Мы с ней приезжаем в больницы, детдома и общаемся с детьми, которые находятся в сложной жизненной ситуации.
- Стефани в свои 16 лет очень популярна в среде подростков, многие на нее равняются. Как вы думаете, в чем ее уникальность?
- Я считаю, что ее успех связан, прежде всего, с ее возрастом, фамилией, симпатичной внешностью и умением общаться. Она неплохо соображает и может давать в сети советы, которые интересны ее поколению. Хотя ее творческие таланты еще до конца не раскрыты. Ее пение – это просто приобретение жизненного опыта, нежели попытка встать на профессиональную сцену. У меня тоже самое было в 18 лет. Меня вынесло волной. Я спел несколько первых песен и стал звездой.
- А ваша дочка знает цену деньгам?
- Знает. Она сама уже зарабатывает. Она популярна в соцсетях, возникает много рекламных обращений. Конечно, я, как отец, ее балую, но это не имеет каких-то заоблачных реалий. Она каждый раз спрашивает у мамы: «Можно я это куплю?» Баловать детей нельзя.
О Шнуре и Пугачевой
- Дмитрий, вы уже очень давно на сцене, но до сих пор популярны. В чем ваш секрет?
- Я думаю, в широте взглядов. Правильно Шнур ответил на вопрос, будет ли он на своем юбилейном концерте петь старые песни. Он сказал: «Конечно, буду. Но я не очень люблю ностальгию, потому что у нее нет настоящего и нет будущего». Так и мне не хочется жить своими старыми заслугами, хочется двигаться вперед. Поэтому и появляются такие проекты, как «Перевернуть игру».
- А есть ли еще проекты, которые вы хотите воплотить в жизнь в ближайшее время?
- У меня есть мечта поставить репертуарно в какой-нибудь театр «Перевернуть игру». А параллельно хотелось бы сделать такой же просветительский спектакль, например, о писателях или художниках. Но для этого нужная обратная реакция.
- Недавно вы сочинили шутливый опус, в котором признали превосходство песен группы «Ленинград» над популярными композициями других музыкантов - «чтобы ты ни спел и ни сыграл, все равно все будут слушать Шнурова». Вы действительно восхищаетесь его творчеством?
- Это констатация факта. Я отношусь к нему, как к явлению. Я считаю, что Шнур - Алла Пугачева наших дней. Он зеркало нашего общества. И в этом нет ничего плохого. Он все прекрасно видит, он очень талантливый человек. Он интеллектуал высшей пробы. Я с ним хорошо знаком. И сейчас Шнур взлетел невероятно во всех отношениях. Он упивается своей славой и огромными деньгами, которые зарабатывает. Так как я в 89-м году, сейчас он собирает полные залы. Признаюсь, я не все могу слушать, что он поет. Но это сатира, которая отображает актуальные вещи, происходящие в нашем обществе. Мне просто обидно, что другие направления не развиваются. Ты пытаешься спеть о чем-то более серьезном, мягком, романтичном, и тебя не слышат. Сегодняшнее время полно агрессии и ерничества. Я анализирую Шнурова, как явление. И оно достаточно серьезное и непростое. Оно гораздо шире, как была в свое время Пугачева.
«Мне пора создать рок-группу». Сергей Безруков о кино, Пушкине и Саше Белом 
Театральный рэп. В Воронеже актер драмтеатра выпустил музыкальный альбом 
Наталья Старосельская: "Русский психологический театр всегда был равен жизни" 
Имя дороже масти: Вениамин Смехов о настоящих и мнимых ценностях 
Дирижер Татьяна Шипулина: «Понятия «провинциальный театр» сейчас уже нет»