Из-за миопатии он вот уже больше трёх лет прикован к инвалидному креслу, однако присутствия духа не теряет: ведёт активный образ жизни и всеми силами помогает Воронежу стать удобным городом для инвалидов.
Ситуация меняется
Наталья Сычева, АиФ-Черноземье: Александр, стало ли легче людям с ограниченными возможностями передвигаться по городским улицам и тротуарам?
Александр Попов: К сожалению, дорожники не привыкли делать всё по правилам. К тому же в Воронеже нет контроля работ со стороны общества инвалидов. Когда подрядчик сдаёт тротуары, на место не приезжает человек на коляске и не проверяет, удобно ли ему здесь спускаться или подниматься. Иногда я вижу, как делают спуски к остановкам, и честно скажу - сердце кровью обливается. Потому что понимаю: государство потратило на это деньги, а подрядчики всё сделали для галочки. Хотя понятие «доступная среда» касается всех, а не только людей с ограниченными возможностями. Ведь в состоянии маломобильности в течение жизни бывает каждый человек. Когда он маленький, например, или старый с палочкой, или просто сломал ногу, или когда мама везёт малыша в коляске - это всё маломобильные люди. И учитывать это необходимо, если мы хотим сделать город удобным для жизни.
Но у нас целенаправленно и системно никто этим до последнего времени не занимался. Сейчас меняется законодательство, власти обращают внимание на такие вещи и, главное, к решению проблем доступности улиц и объектов подключается общественность. Ведь зачастую всё нехорошо не потому, что государство плохо работает, а потому что общественность инфантильна. До недавнего времени воронежцев ничего не трогало. Никто не пробовал контролировать такой вопрос, как качество работ по «доступной среде». Слава богу, мы появились (улыбается).
- Программа «Доступная среда» действует в Воронежской области уже третий год. Что изменилось за это время?
- Надо понимать, что программа ограничена относительно небольшими средствами, которые на неё выделяются. Но, несмотря на это, достаточно многое в госучреждениях меняется: делают новые входные группы, переделывают санузлы, расширяют дверные проёмы и так далее. Когда мы узнаём, что объект попал под программу «Доступная среда», стараемся консультировать заказчика, чтобы за государственные деньги появились качественные и удобные пандусы, поручни и пр. В общем-то, программа работает. Но сейчас процесс в самом начале, и пока закрывают самые горячие «дыры» - школы, поликлиники и т. д.
- А что с доступностью магазинов и других коммерческих объектов?
- Изменилось законодательство, и теперь, где есть возможность, магазины должны быть адаптированы. Но предприниматели часто говорят: зачем нам тратить деньги, если мы не видели у нас ни одного инвалида. На что мы отвечаем: вы его не видели, потому к вам невозможно зайти! Так что ситуация выправляется и здесь.
Хотя понятие «доступная среда» касается всех, а не только людей с ограниченными возможностями. Ведь в состоянии маломобильности в течение жизни бывает каждый человек. Когда он маленький, например, или старый с палочкой, или просто сломал ногу, или когда мама везёт малыша в коляске - это всё маломобильные люди. И учитывать это необходимо, если мы хотим сделать город удобным для жизни.
Кто не работает…
- Но иногда человек просто не может выйти из дома, потому что нет лифта или пандуса…
- Мне кажется, одна из главных проблем «Доступной среды» в том, что в рамках программы не выделяется денег на адаптацию жилого фонда. Я часто привожу такой пример: есть у нас Дима, который уже восемь лет спускается с пятого этажа на электролебёдке через балкон по внешней стене дома. Потому что человек на коляске по-другому из этого дома сам выйти не сможет. Это, конечно, показывает силу человеческого духа, но, с другой стороны, говорит о том, что системы по адаптации жилого фонда нет вообще. Конечно, если человек может продать или поменять квартиру на жильё в новом доме, где хотя бы есть пандус, он переезжает. Но кто на это способен? - Единицы!
- С какими вопросами или проблемами к вам чаще обращаются инвалиды?
- Люди с инвалидностью хотят работать, более того, они понимают, что тот, кто не работает и опустил «лапки», просто теряет себя. Потому что он меньше двигается, меньше напрягается и меньше старается что-то делать.
Конечно, люди очень разные. И кто-то может оправиться после тяжелейших травм и двигаться дальше, кто-то - нет. Только представьте, вы сейчас здоровый человек, а через секунду в вас врезается машина и ломает вам позвоночник. Только для того, чтобы просто прийти в себя, вам потребуется пять-шесть лет. За это время человек проходит через операции, реабилитационное лечение и старается свыкнуться с мыслью, что нужно приспосабливаться к другой жизни. За это же время теряется много сил, утрачиваются контакты с внешним миром, и многие просто остаются дома. Учитывая, что они сталкиваются с большим количеством проблем, которые в принципе не решаются, люди уже не верят, что смогут что-то изменить. Теряется мотивация, уверенность в себе - это самые проблемные вещи для людей с инвалидностью. Часто именно работа может стать некой терапией и вернуть человека к полноценной жизни.
Но насколько реально каждый инвалид может найти работу серьёзный вопрос. У нас в базе порядка 400 человек, из которых трудоустроить можно где-то 200-250. Но из них за два года получили работу только 50.
Есть у нас Дима, который уже восемь лет спускается с пятого этажа на электролебёдке через балкон по внешней стене дома. Потому что человек на коляске по-другому из этого дома сам выйти не сможет. Это, конечно, показывает силу человеческого духа, но, с другой стороны, говорит о том, что системы по адаптации жилого фонда нет вообще.
- А есть ли положительный сдвиг в отношении к людям с ограниченными возможностями?
- До Параолимпийских игр-2014, когда водитель пытался пересадить меня из кресла в машину, из 10 проходящих мимо людей, в лучшем случае, предлагал помочь один. Сейчас из 10 уже 3-4 человека спрашивают, не нужна ли помощь. Я думаю, что Параолимпиада поселила в народе гордость за наших ребят (тогда команда российских параолимпийцев завоевала 30 золотых медалей и стала рекордсменом по количеству наград. - Ред.) Это говорит о высочайшем уровне подготовки и мотивации наших спортсменов. А ещё о том, что и другие люди с инвалидностью в России - такие же бойцы. Просто им нужно немного помочь, чтобы они развивались и двигались дальше.
Воронежская мастерица выиграла в чемпионате профмастерства «Абилимпикс» 
«Хочу быть нужным». Штангист с ДЦП о «лишних» людях и недоступной среде 
Роковое «нет». Воронежец стал инвалидом из-за разбитого сердца 
На воронежский пляж для инвалидов будут курсировать специальные автобусы 
Учимся думать вперёд