Воронеж, 30 декабря – АиФ-Черноземье
На прошлой неделе у пяти воронежских оппозиционеров следственные органы провели обыски. Собирали доказательства того, что воронежцы принимали участие в массовых беспорядках.
Что искали?
Стало известно, что воронежцы Анатолий Кравченко, Роман Хабаров, Борис Супренок, Александр Болдырев, Геннадий Панков и Наталья Звягина привлекаются в качестве свидетелей по уголовному делу о предполагаемых массовых беспорядках и случаях насилия в отношении представителей органов правопорядка, предположительно имевших место во время акции протеста – «Марша миллионов» – 6 мая 2012 года в Москве. Припомнили воронежским оппозиционерам и летний палаточный лагерь, куда приезжал в июле этого года Сергей Удальцов. По данным следствия, в ходе расследования были собраны доказательства того, что воронежцы организовывали сборы сторонников оппозиционного движения. Кроме того, они проводили с ними семинарские занятия с целью последующего вовлечения в участие в массовых беспорядках.
В ходе обысков, как сообщили следственные органы, в квартирах фигурантов были изъяты электронные носители информации, листовки и литература антиправительственного содержания. Кроме того, у Бориса Супренка (члена областного Демократического центра) изъяты документы, подтверждающие получение им в 2011 и 2012 годах грантов компаний, зарегистрированных в США, на сумму 469 тыс. рублей. Что ж, в рамки поиска американского следа в событиях на «Болотной» это вполне укладывается. У Геннадия Панкова и вовсе нашли свёрток, «предположительно» содержащий марихуану.
Без комментариев
Официальные комментарии обыскиваемым давать запретили, как, впрочем, и их адвокату Ольге Гнездиловой, которая утверждает, что это единственный подобный случай в её практике.
– Мне кажется, это сделано специально, чтобы мы не могли прокомментировать позицию следствия, с которой не согласны, – говорит Ольга Гнездилова, адвокат. – Мы написали в следственное управление просьбу о том, чтобы нам хотя бы разрешили обнародовать информацию о том, что было изъято, и о нарушениях действующего законодательства: нам даже не был предоставлен протокол обыска. Были изъяты также материальные ценности, которые теперь неизвестно – вернут назад или нет.
– Не имея на руках материалов, которыми располагает следствие, трудно утверждать что-либо однозначно, – считает Станислав Рывкин, адвокат. – Поэтому, постаравшись максимально дистанцироваться от данной ситуации, и основываясь на информации, полученой из официальных источников, скажу следующее. Первое. В наших палестинах наличие «достаточных данных для обыска» зачастую является основанием для произвола. Ибо «достаточность» категория оценочная, а значит, целиком и полностью зависящая от усмотрения следователя. Второе. Скажите, по какой такой причине нужно в семь часов утра вламываться в квартиру того, кого ты сам считаешь свидетелем, а значит, ни в чём не виновным гражданином?
Третье. Если следствие проводится по так называемому «болотному» делу, то при чём здесь люди, которых и на площади-то не было? Четвёртое. Для чего заставлять людей (в статусе свидетелей) проходить унизительную процедуру отбора анализов мочи, если до того они не были замечены в употреблении наркотиков? Последнее утверждение, разумеется, является моим предположением, основанным на личном знакомстве с некоторыми из подвергнутых означенным «исследованиям». Ну не с целью же унизить или запугать человека! Такое в нашем правовом государстве разве можно ожидать?!