Белгород, 6 августа – АиФ-Черноземье. 6 августа в громком процессе над «белгородским стрелком» выступила сторона защиты – адвокат Виктор Еремеев огласил ходатайство о проведении повторной, не амбулаторной, а стационарной психолого-психиатрической экспертизы в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского в Москве.
«Белгородского стрелка» доставили в зал судебных заседаний после значительного перерыва – уже на третьем заседании, при оглашении доказательств со стороны обвинения, он был удален из зала за оскорбления в адрес судьи. На Помазуна это, видимо, повлияло: 6 августа в течение всего судебного слушания он был абсолютно спокоен, голоса не повышал и матерно не выражался.
«Я ненавижу чеченов»
Адвокат провел допрос подсудимого, во время которого подробно расспросил его о службе в Чечне. Помазун сообщил, что с 1999 по 2001 год служил в батальоне охраны особого назначения в Грайвороне, и, когда началась вторая чеченская война, он в составе «самых лучших» был выбран для участия в секретной операции по зачистке территории неподалеку от Моздока.
– Мы там отрезали головы чеченцам, давили их танками, убивали детей, может, это на мне и сказалось, – рассказывает он подробности. – Все селение перерезали, около тысячи человек.
По его словам, после освобождения из тюрьмы он находился в подавленном состоянии – жизнь не сложилась, девушку найти не смог, экзамены на права категории Е провалил, приходил домой озлобленный, конфликтовал с родителями. А тут еще охранник в универмаге «Белгород» попался под руку – нагрубил. По словам Помазуна, 23 февраля он увидел в этом магазине дагестанца-охранника и возмутился, что тот сидит там как хозяин, да еще в день защитников Отечества.
– Я ему сказал – вали отсюда, – я ненавижу чеченов, дагестанцев, сразу кипеть начинаю, хотел ему глаза выдавить, – говорит Помазун. – Получился конфликт, меня вывели, причем обычный, русский охранник меня обругал –не понял, что я интересы русских отстаиваю. Потом уже в апреле я зашел в женский отдел, знакомой девушке подарок выбрать – и он меня заметил, хотел отвести в опорный пункт. 22 апреля я его хотел убить.
«Когда стреляешь, уже не разбираешь, где кто»
Чтобы убить, нужно было оружие, и Помазун спланировал разбойное нападение на магазин «Охота»:
– Мне было нужно мощное оружие – а там были карабины, «тигры».
Сергей Помазун заявил, что на улице он не собирался стрелять, но когда уже выходил из магазина, какой-то человек от «Лады-Приоры» двинулся к нему, держа руку под джинсовой курткой – он решил, что это оперативный работник, который хочет его задержать, и начал «расчищать» себе путь к своему БМВ-X-5.
– Вы считаете себя нормальным человеком? Вы убивали осознанно? – задает вопрос одна из потерпевших, мать 14-летней Алины Чижиковой.
– Мне ж не хочется умирать – в мою сторону шли люди, – отвечает подсудимый.
– Но это же дети шли! Вы убивали мирных людей, не на войне! – продолжает мать погибшей девочки.
– Когда стреляешь, уже не разбираешь, дети это или кто, – отвечает «белгородский стрелок».
На вопрос потерпевшей Иваськовой, матери убитого продавца магазина «Охота», зачем он набрал столько оружия, Помазун даже с некоторым недоумением ответил:
– Надо же мне было из чего-то стрелять? Я думал, против меня спецназ применят, армию, и мне придется отстреливаться, войну вести в городе.
Еще один вопрос защиты – о видениях – судья Николай Кудинов отвел. Помазун признал, что у него были кошмарные воспоминания о той зачистке в чеченском селении.
Виновным себя вновь не признал
Когда право допроса было передано стороне обвинения, подсудимого первым делом вновь спросили, признает ли он себя виновным, и он вновь отказался отвечать на этот вопрос. Снова были подробно оговорены все обстоятельства рокового дня 22 апреля 2013 года. Причем подсудимый на этот раз сообщил, что собирался переждать в лесу, когда закончится план-перехват, и затем податься в Воронеж – хотя экспертам-медикам во время следствия говорил, что собирался в тайгу. Он рассказал о том, как его задержали, и о ноже, который он прятал в рукаве, – хотел пойти домой взять денег на дальнюю дорогу и никак не думал, что на железнодорожных путях тоже будут дежурить наряды полиции.
– Зачем вы закопали оружие? – задает вопрос прокурор Дмитрий Лазарев.
– С оружием тяжело передвигаться, а вдруг вертолет бы вызвали?
Когда защитник зачитал ходатайство о назначении повторной экспертизы, стало понятно, зачем он так подробно беседовал с подсудимым о Чечне. По мнению защиты, поскольку нет ни одного документального подтверждения того, что Помазун действительно участвовал в спецоперациях на Северном Кавказе, то это у него – как бы свой параллельный воображаемый мир, искаженная реальность, в которой он живет. И при этом возникает еще сверхценная идея – разобраться с охранником.
– Это заболевание называется «шизофрения», – говорит защитник, на что судья его прерывает:
– Если Вы уже и диагноз поставили, то что проводить-то?
Сам Помазун заявил, что отказывается от нового медицинского обследования и считает себя психически нормальным.
Ходатайство отклонено
После перерыва сторона обвинения зачитала свое возражение на ходатайство защиты – по мнению представителей прокуратуры, экспертиза во время следствия была проведена с соблюдением всех требований закона, выводы четырех экспертов были научно обоснованы, компетентность этих специалистов не оспаривалась ни адвокатом, ни подследственным.
Выслушав мнения сторон, суд постановил: в удовлетворении ходатайства защиты отказать, поскольку в нем не указаны предусмотренные статьей 207 УПК РФ основания для проведения такой экспертизы.
Судебное следствие по данному делу завершено. Объявлен перерыв до 12 августа, когда состоятся прения сторон.