Книга «Панджшер навсегда» Юрия Мещерякова вышла в одном из крупных издательств, сейчас её продают не только в городах России, но и за рубежом. В романе более шестисот страниц. Какие тайны он открывает читателю?
Пытаясь осмыслить
– Юрий Альбертович, как вы решили написать книгу об афганской войне?
– Книга основана на документальных событиях?
– Ключевые моменты я постарался изложить максимально достоверно, не приукрашивая и не додумывая что–то. То есть фактура книги полностью основана на документальном материале. Другое дело – мои герои – они имеют реальных прототипов, но всё же это собирательные образы. Иногда читатели спрашивают: главный герой книги Ремизов – это я сам? Отвечу словами классика: любое творчество в той или иной степени автобиографично. Я не выбирал себя прототипом, мне хотелось создать образ свидетеля того времени со своей памятью, пережитыми эмоциями, но конечно же, он мне не посторонний. Может быть, Ремизов – это тот «я» из прошлого, о котором теперь пишу с высоты прожитых лет, пытаясь осознать жизнь, мой выбор, поступки.
– Вы писали книгу для участников афганской войны? Будет ли роман интересен, понятен тем, кто не был свидетелем войны?
– Надо сказать, прежде чем выйти в Москве, роман я опубликовал в Тамбове под названием «Хроники афганской войны». Электронную версию тоже прочли тысячи читателей. И, если судить по откликам, она заинтересовала разных людей: от ребят подросткового возраста до солидных ветеранов. Конечно, она рассчитана в большей степени на мужскую аудиторию и во многом ориентирована на военную среду. Когда я писал роман, то понимал, что читать его будут в первую очередь те, кто захочет вместе со мной вспомнить афганские события и разобраться в них. Также книга вызвала большой интерес у поколения людей, которые не были участниками войны, но кто эмоционально крепко связан с Советским Союзом, кто жил тогда и по причине недостатка информации не мог разобраться, почему страна ввязалась в войну, что на самом деле происходило в Афганистане.
Последняя война
– До сих пор к этой войне в нашем обществе противоречивое отношение. Даже представители руководства страны не склонны давать оценки тем событиям. Почему так?
–Я не уверен, должны ли власти спустя столько лет занимать какую–то официальную позицию в отношении решений, принятых в другом государстве. Но власть выражает позицию, оказывая помощь участникам и особенно инвалидам афганской войны, как, собственно, и других войн, а это очень существенный факт. Что касается отношения, сложившегося в обществе, то здесь совершенно ясно, что ввод крупного контингента войск в соседнюю страну, охваченную гражданской войной, был политической ошибкой. Люди понимают, что война привела к большим жертвам и, мягко говоря, совсем не принесла авторитета государству. Афганская война окончательно надорвала моральные силы общества. Страна на протяжении десяти лет несла колоссальные людские и финансовые потери, при этом общество не могло достучаться до руководства и повлиять на ход событий. Война стала важным звеном в цепи причин крушения СССР.
Афганский синдром
– Участники афганской войны очень часто бывают замкнутыми людьми, и сложно от них услышать рассказ о тех событиях. Вы всё же решили писать и рассказывать. Но почему же многие молчат?
– Вопрос непростой. Есть масса причин, когда участники военных событий уходят от разговоров. Роль каждого отдельного солдата и офицера на войне неоднозначна. Война – это война. Кто–то проявил слабость характера или просто не успел вовремя подставить плечо другу и винит себя в его гибели. Другие не могут рассказать своей правды, потому уверены: окружающие их не поймут, не поверят. У каждого солдата, и не только афганской войны, есть свои причины и право хранить молчание.
– Это и есть «афганский синдром», когда невозможно пережить, справиться с тяжёлыми воспоминаниями?
– Иногда люди, которые несут в себе этот синдром, не могут понять, разобраться в своём душевном состоянии. Во многом поэтому они начинают писать, у кого–то это получается лучше или хуже, кто–то выходит на широкую публику, кто–то нет, но я знаю, что пишущих среди афганцев становится всё больше. Не сразу, но возникает потребность выплеснуть на бумагу всё, что несёт человек в сердце. В первую очередь это нужно для себя, чтобы понять и осознать случившееся. А осознать необходимо многое. Мне, например, было до боли обидно, когда в конце восьмидесятых годов представители военной среды, свои же называли меня убийцей только за то, что я был на той войне. То есть, если я среди военных столкнулся с такой оценкой моего служения Родине, то какого отношения было ждать от гражданских? В такие моменты думаешь: так кто же ты на самом деле? Помню, как началась «оттепель» в общественном сознании, и люди стали позволять себе такие оскорбительные суждения в отношении афганцев, такие мысли, которым они, как мне кажется, даже не отдавали отчёт. Стало пощёчиной для афганцев и выступление Андрея Сахарова. Известный всему миру человек, пусть авторитетный и высокий в своих помыслах, тогда больно оскорбил нас. Причём позже никто не смог объяснить, на основе каких фактов Сахаров делал заявление, что наши солдаты убивали своих, лишь бы те не попали в плен. Приведу пример. Однажды после нескольких дней операции мы возвращались в кишлак Руха. За несколько часов до прибытия командир дивизии запросил у всех батальонов данные о наличии личного состава в строю. Когда поступили доклады от низовых подразделений, выяснилось, что в одном из батальонов не хватает солдата. Он не погиб, не пропал без вести, просто в момент уточнения информации по неясной причине его не оказалось в строю. Командир дивизии отдал приказ: никто не вернётся, пока солдат не будет найден. Мы развернулись и спустя несколько часов нашли его. Как выяснилось, он просто уснул, устав от трудного пути по горам, а сержант не выполнил обязанности по проверке личного состава. Этот пример говорит о ценности жизни каждого: мы отправились полком искать одного товарища, хотя на тот момент практически не оставалось воды и питания, а боеприпасов было на минимуме. Не могу знать, на основе чего заявлял Сахаров, что мы, солдаты, убивали своих. Мы и своих мертвых не оставляли на поле боя, это была война, в которой важнее интернационального долга для нас было наше военное братство.
Смотрите также:
- Пройти через ад смогли оптимисты. Как изучают историю по рассказам очевидце →
- Великая Отечественная война глазами современных историков →
- Память - категория государственной значимости →