Курская Дуга истории. Битва могла называться Орловской или Прохоровской

80-летие Курской битвы – праздник государственный, и, как все такие даты, это повод к осмыслению и новым оценкам коренного перелома в Великой Отечественной войне.

Казалось бы, для большинства из нас Огненная дуга – битва давно изученная и воплощённая в памятниках, книгах и фильмах. Однако любой военный историк аргументированно докажет, что многое, очень многое в тех событиях ещё неопределённо и даже секретно, а сама Курская битва покрыта густым слоем мифов и легенд.

Другое имя

Даже название битвы не всегда являлось таким. Так, Курская дуга была Орловско-Курской – до сих пор это мелькает в ранних источниках. В смутные 90-е опять заговорили о возможности переименования, на этот раз – в Орловско-Белгородскую битву. Обращения к высшему руководству страны посыпались якобы от ветеранских организаций.

«Мотивировали тем, что, дескать, Курск во время тех событий был не на передовой, а в тылу, бои шли за Орёл и Белгород, а называется битва почему-то Курской, – говорит краевед Николай Матюшин. – Опять же тогдашний тренд на всякие альтернативные исторические мнения взял своё. Вмешалась и политика: соседям-белгородцам захотелось чего-то своего, не курского».

Но тогда переименовывать не стали. Новые веяния начались уже в XXI веке, к очередным датам. Ключевые события оборонительной фазы битвы шли под Ольховаткой, Понырями и Тёплой. Значит, и нужно назвать операцию. «Ольховатско-Поныровской». И вообще разделить Курскую дугу на несколько сражений или, как писали тогда историки, «полей».

Теперь уже жители Поныровского района сочли себя несправедливо обойдёнными славой и подняли тему исторической справедливости. Ни крупных памятников, ни больших музеев, тогда как именно у них решалась судьба человечества. Но к тому времени уже утвердился самый крупный миф Великой Отечественной войны – миф о Прохоровке.

Главный миф войны

Он появился не сразу, более того, при жизни Сталина вообще старались обходить эту тему стороной – успеха там не было, а потери колоссальные. В начале 1960-х вышли в свет мемуары командующего пятой танковой армией Ротмистрова, и возникла живущая и поныне идея, или легенда, или просто сказка о «встречном танковом ударе».

Руководству страны, разоблачающему культ личности вождя народов, идея понравилась, возникло «крупнейшее танковое сражение». Хотя уже давно на научном уровне доказано, что это не так.

«События 12 июля 1943 г. у Прохоровки не имели ключевого влияния на исход Курской битвы, контрудар изначально не планировался для изменения обстановки на всей Курской дуге, а был призван решить лишь задачи оборонительной операции Воронежского фронта, – убеждён кандидат исторических наук Валерий Замулин. – Да и необходимости в этом уже не было. 11 июля 1943 г. последняя попытка противника прорвать оборону Центрального фронта, удерживавшего северный фас Курской дуги, потерпела не­удачу. А 12 июля 1943 г. начался второй этап летней кампании Красной армии – Западный и Брянский фронты перешли в наступление на Орловской дуге, и стало понятно, что операция «Цитадель» провалилась. 13 июля Гитлер это признал, отдав приказ о ее свёртывании».

Мы точно не знаем ни количества танков, участвовавших в тех боях, – цифры разнятся от 900 до 1500, ни данных о погибших. Ещё до окончания боёв для выяснения причин больших потерь из Москвы прибыла комиссия во главе с секретарём ЦК ВКП(б) Георгием Маленковым. Через несколько недель работы её выводы легли на стол Сталину. Они по сей день засекречены.

В наши дни на идеологическом уровне возникла неодно­значная концепция «трёх ратных полей». Сейчас она непопулярна, и в поражающем воображение Прохоровском музее говорят о боевом духе советского солдата, о бессмертии подвига, но не о победе, которой не было. А в 2021 году вышел учебник истории под редакцией Мединского, где говорится не только о Прохоровском сражении, но и о Понырях – «точке напряжения» на севере Курской дуги. Ключевым событием нынешних юбилейных торжеств станет открытие первой очереди мемориала именно здесь, на северном фасе, где и разогнулась Курская дуга.