Только вперёд. Легенда курских десантников остаётся в строю и в 98 лет

Перечислять регалии и титулы Анатолия Павловича Щербакова можно долго: ветеран Великой Отечественной войны, полковник, почётный гражданин Курска и карельского Олонца.

Среди наград – орден Отечественной войны I степени, два ордена Красной Звезды, медали «За отвагу» и «За боевые заслуги», 25 медалей за период службы в Вооружённых силах, и т. д., и т. п.

Сам он считает своим наивысшим достижением 40 лет бе­зупречной службы и 376 прыжков с парашютом. Среди десантников он – легенда.

Лицо войны

На фронт Анатолий, юноша из деревни Максимовка, что недалеко от Омска, попал, можно сказать, обманом – приписал себе два года. Все в деревне про это знали, но никто не посмел остановить.

«Военком несколько раз отказывал. Потом, видимо, понял, что меня не переубедить, – вспоминает Анатолий Павлович. – Дал лист бумаги и сказал: пиши рапорт добровольца, добавь себе пару лет. Я и добавил, всё равно в деревне никаких документов не было. До сих пор помню: когда я зашёл прощаться к учителям, они на меня с такой жалостью все смотрели, но сказать, чтобы не ходил на фронт, никто не посмел».

Войну он представлял по-мальчишески: романтично и героически. Виделась картинка, как он бежит в атаку со штыком наперевес, а фашисты от него разбегаются в разные стороны. Всё оказалось совсем по-другому.

В конце 41-го Анатолий оказался под Смоленском, в лыжном батальоне.

 «Снег, 40-градусный мороз и белое поле, – рассказывает фронтовик. – На поле неубранные трупы, свалка машин, танков, повозок, орудий, покорёженной техники. Я смотрел вокруг и видел лицо войны. Сознаюсь, мне стало жутко... От боя к бою я каким-то образом оставался живым. И появилось мужество, я начинал становиться солдатом».

Спустя пару месяцев получил ранение, затем ещё два – в 1944-м: на Карельском фронте и в Венгрии. Карьера, если так можно сказать, на фронте делалась быстро. Начал пехотинцем, потом корректировщиком огня, и вот уже – командир взвода разведки. Толкового юношу заметили и отправили в тыл учиться в Томское артиллерийское училище.

Анатолий Павлович думал, что всё – его война закончилась. Но нет. В августе 1944-го он нашёл своё военное призвание – совершил первый прыжок.

«Парашют – это такой инструмент, который воспитывает бесстрашие, – убеждён ветеран. – Всегда говорю: тот, кто хоть один раз висел между небом и землёй, становится другим человеком».

В начале 1945-го Щербаков оказался в Будапеште. Там ему, как участнику разгрома танковой группы гитлеровцев, была объявлена благодарность Верховного главнокомандующего. И опять ранение, госпиталь... И всё – война закончилась.

Никто, кроме нас

Но не комиссовали, оставили в армии. Служил на Дальнем Востоке в десантной дивизии. Как шутят десантники: первые 20 лет трудно, потом привыкаешь. Отслужил от Амура до Курска, куда военная судьба завела в конце 60-х. Долго привыкал к цивилизации, считал роскошью паровое отопление, горячую воду и ванную. Здесь и завершилась служба.

Курские десантники называют Щербакова человеком-легендой, но сам ветеран с этим не согласен. Легенда у десанта одна – Василий Маргелов. Встреча с основателем ВДВ у него была одна и почти анекдотическая. Молодого офицера направили к комкору с докладом об успешной высадке. Он доложил, а было 7 ноября. Вот Василий Филиппович и пригласил его за стол. Налил один стакан – за ВДВ, потом второй, от третьего отказался. Разноса не было, сам Маргелов наливал. Не с каждым такое бывает. 

Даже в преклонном возрасте, на пенсии, Анатолий Павлович себя отставником не считает. Он в строю. Недавно сделал важное дело – открыл памятник ветерану на мемориале в Курске. Полковник решил, что в городе такой нужен именно в этом месте, хотя были возражения – и немалые. Но кто остановит «крылатую пехоту»? Как тут не вспомнить  сцену из «Офицеров», в  которой всё сказано – и про преемственность поколений, и про героев былых времён, и про «никто, кроме нас».