Почему дети убегают из дома? Где их чаще всего находят волонтёры? Почему на поиски детей люди собираются охотнее? Об этом корреспонденту «АиФ-Черноземье» рассказал руководитель поискового отряда «Поиск Пропавших Детей в Воронежской области» Валентин Харламов.
Почему убегают?
Ирина Лазарева, «АиФ»: Говорят, что чаще всего поисковикам и волонтёрам приходится искать детей. Почему именно эта категория воронежцев находится в группе риска?
Валентин Харламов: На самом деле это утверждение ошибочно. Просто дети вызывают больший общественный резонанс. Люди охотнее делают репосты в сетях о пропаже маленьких детей, чем о взрослых. И из-за этого кажется, что детей пропадает больше.
В среднем в год по Воронежской области полиция регистрирует примерно 400-500 заявлений о пропаже детей. Около 90% всех случаев - это самовольные уходы: из-за конфликтов в семье, проблем с учёбой или из-за влюбленности, которой родители мешают. И, конечно, многие из «бегунков» - это воспитанники интернатов и детдомов.
Заявлений о пропаже взрослых гораздо больше. Ежегодно пропадают около 2,5-3 тыс. человек. Но тут роковую роль может сыграть не банальная влюблённость. Люди таким образом уходят от проблем на работе, финансовых долгов. Кто-то просто болен. Это может быть игровая зависимость или наркотики.
Да и среди взрослых больше несчастных случаев: кто-то утонул на рыбалке или пропал на охоте, пьяный ушёл в лес, стало плохо со здоровьем. Наша организация делает упор на поиск детей, потому что эта категория менее защищена и меньше отвечает за свои действия.
– Куда же убегать детям из интерната?
– Они, как и дети, живущие в семье, бегут к друзьям, знакомым. К выпускникам интерната. Иногда к родственникам. Часто к маме, которую лишили родительских прав. И встреча с мамой – это всегда стресс для них. Сами понимаете, что результат зачастую не таков, каким хотел бы его видеть ребёнок.
«Бегунки» реагируют спокойно
– А детей искать сложнее, чем взрослых?
– Детей искать, с одной стороны, проще, так как люди охотно помогают в таких поисках, охотнее делятся информацией. Но, с другой стороны, действия ребенка сложнее спрогнозировать, понять логику его поведения.
– А часто ли найденные дети капризничают и не хотят идти домой? Что вы делаете в таких случаях?
– Постоянные «бегунки» спокойно реагируют. Они знают, что особой ответственности нет, кроме воспитательного процесса. Потому мы сразу знаем, какой ребёнок через некоторое время снова уйдёт из дома.
Тут пока мало возможностей повлиять на таких детей. Нужно создавать какие-то профилактические меры. Для детей из интернатов создавать дома, где они смогут временно пожить, стать самостоятельными, обучиться взрослой жизни. Как повлиять на тех, кто воспитывается в семье? Сложно сказать, ведь бегут они из-за определённых проблем дома, и логично, что родители должны помогать детям в их решении. Особенно сложно исправить ситуацию, когда ребенок уже достаточно взрослый - 16-17 лет. Возможно, что в некоторых случаях надо признавать ребёнка дееспособным раньше, чем ему исполниться 18, и дать ему право самому принимать какие-то решения.
– При каких обстоятельствах находите детей?
– По-разному. В прошлом году искали мальчика-аутиста. Он ушёл на пруд и утонул. Ему всего семь лет было. Два года назад искали четырнадцатилетнюю девочку в районе. Оказалось, её убил местный житель, а потом спрятал тело. На память приходит ещё один жуткий случай, когда мальчик, возвращаясь из школы, утонул в луже с мазутом. К сожалению, у нас такая статистика каждый год: где-то, но происходит самое страшное. Волонтёры обычно сильно всё переживают. Но у нас есть и трёхлетняя боль – это Валентин Дорохов. Между собой мы его называем «взрослый ребенок». Это парень-инвалид с развитием 2-х летнего ребёнка (ему поставили диагноз идиотия). Он заблудился в лесу 8 августа 2013 года, и до сих пор мы его не нашли. Каждый раз говорю – помогите!
Обычно мы ищем только детей, но в данном случае сделали исключение. Очень тяжело эмоционально звонить его родителям и спрашивать, есть ли у них новости. Ведь ты знаешь, что когда они видят твой номер на телефоне, то надеются, что новости есть у нас. Надежда на то, что он жив, есть. Мы продолжаем поиски.
Выход есть!
– Что должны предпринимать родители, власти, уполномоченные структуры, чтобы эта проблема с поиском детей не ощущалась так остро?
– Эта проблема всегда была и всегда будет. Тут ничего не сделаешь, надо просто создать максимально эффективную систему по поиску детей, по информированию общественности, по привлечению волонтёров, охранных структур, даже дальнобойщиков и т.п. Ребёнок должен знать, что если он сбежит, то весь город пойдёт его искать, что все будут волноваться. Это хорошая профилактическая мера. Некоторые дети сразу возвращается домой, когда видят свою ориентировку.
У нас в стране проблема в том, что многие семьи, где потенциально в семье обстановка неблагополучная, остаются без должного внимания со стороны госорганов. Я знаю случай, когда отец несколько лет насиловал своих дочерей, и никто не верил девочкам, не соизволил проверить их слова. К таким плачевным результатам приводит низкий уровень специалистов, которые работают в этой области.
Смотрите также:
- Ушли из дома и обратно не вернулись. Как и почему пропадают липецкие дети? →
- В Белгороде поиск пропавших детей ведут добровольцы-волонтёры →
- Волонтер: «Люди скучают по состраданию» →