«Если можешь не писать — не пиши». Эту фразу приписывают разным авторам — от Толстого до Хемингуэйя. И с неё начала наш разговор известный липецкий поэт и прозаик Анна Харланова.
Главный критерий — мурашки
Екатерина Деревяшкина, «АиФ-Черноземье»: Анна, у вашей повести необычное название. О чём она?
Анна Харланова: Она о девушке, которая неудачно влюбилась, и в результате у неё появился ребёнок. Кому-то, возможно, сюжет покажется незамысловатым, но если мы возьмём ту же «Анну Каренину» и попытаемся её пересказать, то увидим, что в романе описана судьба обычной женщины, которая просто хотела жить и быть любимой. Но то, как это сделано, не даёт нам усомниться в гениальности автора. Лично для меня не так важен сюжет, как то, каким языком написана книга. «Фиолетовый апельсин» получился очень символичным, даже само название повести.
— И что же означает «фиолетовый апельсин»?
— Любовь к невозможному. Кстати, если уж говорить о символах, то главную героиню зовут Ия, что переводится как «фиалка». Но узнала я об этом уже когда написала повесть. Не думаю, что это совпадение. Часто литературоведы открывают в произведениях такие смыслы, которые, мне кажется, сам автор не имел в виду. А почему? Да потому что произведение больше автора. Хорошее произведение.
— А как понять, хорошее произведение или нет? Сегодня писателей великое множество.
— Мне кажется, главный критерий оценки любого творчества для непрофессионала — это «мурашки». Если они пошли по телу, значит произведение зацепило вас, задело за живое. Хотя бывает, что это просто не ваша книга. Тогда читайте дальше и обязательно найдёте свою. А по поводу того, что «развелось много писателей», могу сказать одно: любое творчество облагораживает. Хотят люди писать — пусть пишут на здоровье. Я к этому отношусь с уважением. Но всегда говорю: можете не писать — не пишите. Литература — тяжкий труд. Чтобы написать интересную книгу, одного вдохновения мало. Например, я не знаю, как устроены корабли, а у меня герои плывут на них по морю. Естественно, я должна пойти в библиотеку, взять стопку книг по судостроению, перечитать их — и всё ради одного маленького эпизода! А потом какой-нибудь критик прочитает его и разнесёт мои труды в пух и прах. Хотя, я считаю, главной заповедью хорошего критика, так же, как и врача, должно быть — не навреди. Нужно осознавать всю полноту ответственности за психику и даже душу критикуемого автора. Ведь творческие люди очень ранимые. А писатели так и вовсе — постоянно находятся на «эмоциональных качелях»: то ты в восторге от того, что тебе удалась какая-то вещь, то впадаешь в депрессию и задаёшься вопросом: кому всё это нужно? Так что сто раз подумайте, прежде чем начать писать. Я вот, например, десять лет жила как нормальный человек и горя не знала (смеётся).
Чужая жизнь
— Как вы начали писать?
— Писать я начала, как и все дети, когда пошла в школу. А сочинять, наверное — как научилась говорить. Этот талант мне достался от бабушки. Она, имея всего три класса образования, с ходу сочиняла стихи. Вот и я так же. Помню, как написала первый роман, он был, конечно, наивный, но что ещё можно ожидать от одиннадцатилетнего ребёнка? Потом окончила с отличием школу и поступила в институт на теплоэнергетику. Но, проучившись там полгода, поняла, что для меня это пытка. И вот как-то на встрече выпускников я встретила свою бывшую учительницу Татьяну Бабкину. Мы разговорились, и она попросила показать ей мои сочинения. Внимательно прочитав их, Татьяна Александровна сказала: «Вам надо в литературный институт», дала мне свою печатную машинку, и я села писать рассказы к творческому конкурсу. Но с первой попытки не поступила. А через год, когда я уже и думать про это забыла, мне приходит конверт с документами на зачисление. Потом были счастливые пять лет учёбы в лит-институте: наконец я чувствовала себя в своей среде.
— Почему же оставили литературу?
— Дело в том, что за диплом мне поставили «четвёрку». Для меня это был показатель — ты в этом деле не лучшая, не надо тратить свои силы, развивайся в другом направлении. Вот я 10 лет и развивалась: воспитывала детей, помогала мужу в бизнесе, занималась фотографией. Всё вроде бы хорошо, но в какой-то момент я осознала, что живу не своей жизнью. Мне хотелось творчески реализоваться, тогда я и пришла в литературную студию при Союзе писателей. Но эти 10 лет тишины были мне нужны, за это время я выросла как писатель.
— Сейчас это ваша основная профессия или хобби?
— Моя основная профессия — маркетолог. Я, как и все, каждый день хожу на работу. А когда нужно что-то написать, беру отпуск и уезжаю в деревню. Раньше я писала по ночам, по выходным, но потом так сильно заболела, что поняла — больше так нельзя, иначе погибну. Пришлось усилием воли закрыть свой творческий канал. Хотя иногда это бывает сложно, особенно когда идут стихи. Однажды со мной даже было такое: я разговаривала на работе с человеком, а рука сама выводила стихотворные строки. Наверное, это и есть вдохновение.
— И что же вас вдохновляет?
— Люди, природа, малая родина. Летом я написала новую книгу «Добрые рассказы» о девочке из села Доброе. Получилась сборная «солянка» из разных историй и моих детских впечатлений. Это мой первый опыт написания детской литературы, надеюсь, он удался.
Поверить в чудо
— Считается, что в современной литературе уже давно нет героя. Кто, по-вашему, может им стать?
— В эпоху всеобщего эгоизма каждый может стать героем, и писатель способен в этом помочь, дать толчок и направление для развития личности. Найти грязь, заразиться ненавистью люди способны и без моего участия, а вот обрести надежду, поверить в чудо — здесь нужна помощь. Идти на поводу у большинства, которое привычно ожидает увидеть шаблонное унижение России и русской деревни, на мой взгляд, неразумно. Может, мои представления о мире немного и наивны, но я считаю, что мир — это зеркало: если ты хочешь увидеть в нём ложь, грязь, предательство, непременно увидишь, и наоборот.
— А как вы думаете, читательский вкус изменился? Эпоха «лёгкого чтива» прошла?
— Сама лично я не проводила исследований на эту тему и так же, как и вы, могу опираться лишь на домыслы и статистику. Но придерживаюсь мнения, что процент людей думающих, читающих с ходом времени не меняется. Большинству всегда будет хотеться попкорна. И приятного им аппетита. Плохого в этом ничего нет.
— Как вообще предугадать, что вызовет интерес у читателя, а что — нет?
— Пытаться угадать, как и угодить читателю, бесполезно. Есть разные книги, и нам не дано знать, которая станет «вечной», а которую завтра забудут. Хотелось бы войти в историю хотя бы с одной!
— Но для этого писателю приходится сегодня быть ещё и менеджером.
— Так и есть. Сначала я, как и многие начинающие писатели, ждала, что кто-то из моих знакомых вдохновится моим творчеством и захочет мне помогать. Но потом я поняла, что этого не произойдёт. Нужно самому заявлять о себе. Если ты будешь молчать, то эхо не услышишь.
— А можно ли заработать писательством на жизнь?
— Владимир Орлов, у которого я училась, всегда ходил в старом свитере, «по заграницам» не ездил, машины не имел. А ведь это известнейший писатель, по произведениям которого снимались фильмы. Его книги выходили в серии «Современная классика». Издательства зарабатывают на писателях гораздо больше, чем сами писатели. Возможно, заработать и можно, но далеко не всем это удаётся. А ради денег и славы становиться писателем нельзя, да и не выйдет, наверное.
«Литература пущена на самотек». Писатель о буме графомании и сетевом мусоре 
Лекарство от эгоизма. Волонтер о том, зачем заниматься гуманитарной помощью 
Поэт Павел Проспектов: «Мою рифму нужно почувствовать» 
Аркадий Макаров: «Писатель - сейчас звучит горько» 
«Писатель в жизни – это ужас». Дмитрий Быков о себе, Бунине и России