Как обыкновенные люди становятся необыкновенными – фокусниками? Облегчает или утяжеляет жизнь «волшебная» профессия? На эти и другие вопросы отвечает гость редакции фокусник–иллюзионист Сергей Кораблёв.
«Кроме дрессировщиков и иллюзионистов»
Елена Годлевская, АиФ–Орёл:– Сергей Иванович, как стать фокусником?
Сергей Кораблёв: – Никак. Фокусников никогда не готовили в нашей стране. И сейчас цирковые училища предупреждают, что готовят всех, «кроме дрессировщиков и иллюзионистов».
Раньше учились по книгам, теперь – по Интернету.
– А вас кто научил?
– Книги и трудолюбие. Ещё в журналах в советское время изредка публиковались секреты фокусов – в «Советской эстраде», в «Вожатом»…
– Когда к вам пришло желание научиться показывать фокусы?
– В три года. Помню, как в детский сад пришёл какой–то дядька и вытаскивал у меня деньги. Я просто обалдел тогда от удивления. А в первом классе, когда весь детдом готовился к Новому году, я уже был фокусником – такой выбрал себе костюм. С тех пор и пошло…
– Это сложная профессия?
– Она требует огромного трудолюбия. Но мы тогда были приучены к труду. Помню, кто–то из ребят потерял шапку. Думаете, взрослые вытащили другую и дали? Нет, сказали: вот поленница дров – перенеси, тогда получишь. И мы знали: просто так ничего не бывает – надо заработать. А сейчас, бывая в детдомах, спрашиваю: «Как у вас принято?» И слышу в ответ – да никак, потерял – ничего страшного, люди ещё дадут… Сознание изменилось. Но это уже другая тема.
Коронный фокус
– У вас есть какой–то свой коронный фокус?
– Не коронный, а коронные. Это работа со зрителями.
– Зрители в разных странах – разные, или все любят, когда их обманывают?
– Очень разные. Я работал год в Корее, несколько месяцев в Японии, в Китае и могу сказать: там зритель, прежде всего, проявляет удивление и восхищение, для них фокусник – добрый волшебник. А наш, как правило, говорит: «Ну ты жулик!», то есть относится не как к профессионалу–артисту, а именно как к крутому надувале. Обидно даже.
– А как благодарят фокусников?
– Тоже по–разному. За границей принято давать чаевые, а у нас наливают стакан.
– Что больше всего удивляет людей?
– Ловкость рук и иллюзии. Первое, потому что ты реально всё видишь, но не можешь понять, как. А второе – потому что сродни волшебству.
– Какой иллюзион вы показывали в последний раз?
– Это было в сентябре этого года в Питере. Немецкая компания заказала мне «материализацию» из воздуха прямо на улице новой модели «Порше–911». Такая у них была задумана презентация. «Материализовал». Немцы ахнули и теперь хотят, чтобы я для них сделал другой иллюзион – вырастил дерево за 40 секунд. Пока отказал.
– А что это за фокус?
– Он описан ещё 300 лет назад, но его никто не видел «вживую» – только на экране телевизора или в Интернете. Там человек съедает апельсин, сажает семя в землю, оно на глазах прорастает, даёт листву, цветы и плоды – и иллюзионист демонстрирует всем дерево. Это технический фокус, здесь кино в кино и подмена киношного образа на реальный. Но я кино не снимаю.
Очевидное – невероятное
– Я помню, несколько лет назад вы хотели пройти через Кремлёвскую стену. Получилось?
– Этот трюк готовился к 850–летию Москвы. Но в последний момент столичная мэрия отказалась – испугались, что потревожу прах покойников. То есть они поверили в то, что я действительно могу пройти сквозь кирпичную стену!
– А вы через кирпич – никак?
– Только через гранит! 5 августа 2007 года в Орле на площади Ленина мы устанавливали свою «гранитную стену», и я через неё проходил!
– Как Дэвид Копперфилд?
– Как Сергей Кораблёв.
– Мне кажется, что люди вообще верят в сверхъестественное, и фокусник для многих – как дверь в закрытый мир.
– Есть такое. Когда я служил в армии, у нас пропала одна ценная вещь. Командир построил всех и попросил меня выступить перед строем. Ну, я сказал – дескать, знаю, кто, но даю четыре часа на то, чтобы человек всё положил на место. В противном случае назову фамилию… Вскоре вещь оказалась на месте. Многие считают, что фокусники – люди особые, этакие чародеи, которые не только всё могут, но и всё знают.
– В вашей семье есть табу на фокусы или это дело повседневное?
– Никакого табу, тем более что жена – мой ассистент, и дети вместе со мной работали. Правда, в последнее время нашли себя в другом: дочь стала парикмахером, сын открыл своё дело. Фокусы красивы только на сцене, а так – тяжкий труд: гастроли, декорации, освоение новых номеров…
– Что развивает ваша профессия в первую очередь?
– Мышление. Все настоящие фокусники неординарно мыслят – это точно!
– А кто они, настоящие? Я знаю лишь Кио и Акопяна. Где новые имена?
– В том–то и дело, что нет. Нет ни учебного заведения, ни школы. Каждый идёт в одиночку. Именно поэтому хочу в Орле создать «Школу волшебников» для детей. Надо же готовить смену!
– На платной основе?
– Зачем же? На бесплатной, конечно. Деньги надо зарабатывать не на детях. По задумке это может стать всероссийским проектом.
– А зачем вообще нужны фокусники?
– Для развлечения. Для настроения. К слову, медики давно уже доказали, что именно этот жанр способствует лечению и реабилитации многих заболеваний у детей, координирует психику, уводит от негативных ассоциаций.
Так что мы – нужный народ!
Слово из четырех букв 
Самые суровые люди – КВН-щики 
Не трендом единым. Мужчины о том, зачем они отращивают бороду