Первые дни войны. Берлинское радио кричало на весь мир, что знаменитая 6-я Орловская краснознаменная дивизия была уничтожена во время захвата Брестской крепости. Это было ложью. Орловские бойцы смогли не только выжить, но и не дали немцах захватить ближайшие территории.
Солдаты шли в бой со штыком в руках, подавляя в ночной темноте моральный дух противника гулом автомобильных моторов, который паникующие немцы принимали за рев танковых двигателей. О том, чего стоило этим людям слово «победа», «АиФ-Черноземье» рассказал председатель орловского отделения Российского военно-исторического общества, директор Среднерусского института управления - филиала РАНХиГС Павел Меркулов.
Гитлеровское нашествие
Евгений Ладыгина, «АиФ-Черноземье»: Как орловские солдаты попали в Брест, и что собой представляла эта знаменитая дивизия?
Павел Меркулов: Сразу нужно сказать, что 6-я Орловская Краснознаменная стрелковая дивизия, основанная ещё в 1918 году, является одним из старейших военных соединения. Можно только представить, какой боевой путь был ею пройден.
В сентябре 39-го, с началом Второй мировой войны, дивизия за счёт призыва резервистов Орловской и других областей насчитывала 14 тысяч человек. 18 сентября в составе Белорусского фронта она прияла участие в освободительном походе в Западную Белоруссию, углубившись к 1 октября на польскую территорию далеко за реку Буг. Тогда солдаты по грязи, несмотря на осеннюю непогоду, прошли пешком 450 километров. Через месяц дивизия обосновалась в районе Бреста и находилась там до начала наступления немцев.
Накануне Великой Отечественной войны она была укомплектована кадрами с отличным командным составом. Одним из наиболее боеспособных подразделений была 75 разведрота. Этих бойцов помимо опыта отличало еще и наличие образования. Но нападение на Брестскую крепость было настолько стремительным и яростным, можно сказать, что шансов было мало даже у бывалых бойцов.
Ещё перед первым наступлением немцев многие командиры настаивали на выводе большей части солдат из Брестской крепости, считая ее крайне уязвимым для противника объектом, но поддержки со стороны высшего командования эта инициатива не получила. А для дополнительных проходов в крепостных стенах на случай эвакуации на складах попросту не нашлось нужного количества взрывчатки.
Ранним утром 22 июня 1941 года, когда на часах в семье командира 6-й стрелковой дивизии Михаила Попсуй-Шапко, располагавшегося на квартире в городе Бресте, стрелки показали 3 часа 25 минут, мирное небо разорвали вражеские залпы. Его жена навсегда запомнила тот трагический день, когда она в последний раз видела своего Мишу живым.
Из письма супруги командира дивизии к маршалу Ворошилову, в котором она просит узнать о судьбе её мужа: «Война застала нас внезапно. Когда начали рваться над городом вражеские бомбы, муж мой, конечно, пошёл по долгу службы. Я тоже была вынуждена выйти из квартиры, так как в неё стали сыпаться осколки. Выбежала на улицу буквально в одной рубашке, набросив пальто, и уже больше в неё не вернулась. Оказавшись на улице, полураздетая и без документов, я первое время скрывалась, а потом отправилась в Минск, где три года прожила в оккупации….»
В такой ситуации, к сожалению, в ту ночь оказались все, кто находился в районе Брестской крепости.
Не сдавались, продолжая бой
- Были ли подготовлены солдаты к такому повороту событий? Знали, что нужно делать?
- Так получилось, что 6-й дивизии было предписано в случае начала войны покинуть пределы Брестской крепости и выйти в назначенные районы. Немедленное вступление в бой в том месте, где солдат могло настигнуть нападение противника, в предвоенных планах не предусматривалось и не отрабатывалось на практике. Для обороны Брестской крепости по боевому расписанию на месте должен был оставаться всего один батальон.
В результате этот страшный предательский артиллеристский налёт немцев ввел солдат в замешательство, а комсостав был частично уничтожен. Уцелевшие командиры не смогли проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня.
Наши солдаты были ошеломлены мощью и внезапностью атаки противника. Они не по своей воле оказались в изначально проигрышной ситуации. В результате артобстрела были уничтожены склады, повреждён водопровод, прервана связь, гарнизон понес большие потери. Бастионное кольцо крепости находилось под сильным артобстрелом, и только отдельные бойцы и подразделения смогли рано утром вырваться из огненного мешка.
Для выхода из крепости на восток можно было использовать только одни северные ворота, но по ним противник сосредоточил наиболее сильный артиллерийский огонь. Вскоре переправившиеся через реку Буг немецкие части окружили крепость, и к 9 часам утра 22 июня около 7000 бойцов оказались в западне.
Но даже в таких нечеловеческих условиях, не имея необходимого количества оружия и техники, красноармейцы не сдавались, продолжая бой. Большая часть солдат Орловской дивизии, начиная с утра 22 июня, развернулась в районе города Кобрина, отражая натиск немецких танков и пехоты.
На протяжении 23-24 июня бойцы 6-й дивизии участвовали в ночных и дневных отчаянных атаках, пытаясь пробиться к своим войскам. Отдельные группы 6-й дивизии постепенно примыкали к другим отрядам и совместными силами оборонялись, не давая противнику идти вперёд.
Дошли до Берлина
- Получается, что дивизия, несмотря на ужасные потери людей и техники, держала оборону?
- К 5 июля, когда соединение отправили на переформирование, от основного отряда в строю оставалось лишь 340 солдат. Но за неделю численный состав был увеличен до шести тысяч человек, за счёт сбора отходивших окруженцев и отставших от частей красноармейцев.
Буквально через месяц дивизия опять оказалась в окружении в районе Рославля, но смогла выстоять и остановила продвижение немцев. При обороне города Кричев погиб командир Орловской дивизии полковник Михаил Попсуй-Шапко.
«Комдив был вызван в штаб 45-го корпуса для получения боевой задачи. По дороге его автомобиль попал в засаду и был подбит вражеским снарядом. Как вспоминал потом дивизионный комиссар, группа бойцов и командиров по приказу стала пробираться к спасительной опушке леса через ржаное поле, простреливаемой противником. До самой ночи комиссар ожидал своего комдива, но в условленную точку сбора никто больше не вышел…»
Здесь же совершил свой подвиг 19-летний орловский парень - старший сержант Николай Сиротинин, подбивший 11 немецких танков. 17 июля его стрелковый полк отступал, и он добровольно вызвался прикрыть своих сослуживцев. Николай занял позицию на холме в густой ржи. Когда на рассвете показались немецкие танки, он подбил первую и последнюю машины в колонне, образовав пробку на дороге. Казалось, задача была выполнена, но он остался, ведь у него было еще около 60 снарядов. Два танка попытались стащить подбитую машину с моста, но тоже были атакованы. Николай стрелял и стрелял, вышибая танк за танком. За два с половиной часа боя Николай Сиротинин отбил все атаки врага, уничтожив 11 танков, 7 бронемашин, несколько десятков солдат и офицеров. Когда фашисты всё-таки вышли на позицию Сиротинина, у него оставалось всего три снаряда. Предлагали сдаться, Николай ответил стрельбой из карабина, отбиваясь до последнего. После войны в деревне, возле которой происходили эти события, осталось много свидетелей его подвига. Одна из жительниц рассказывала, что после увиденного немцы решили похоронить русского солдата со всеми почестями.
«17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости. Оберст (имя немецкого командира – ред) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?» (Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда).
В сентябре-ноябре на долю 6-й дивизии выпали такие испытания, которые не всякому довелось видеть на той страшной войне. Не менее трех раз солдаты оказывалась на острие вражеского удара, когда за спиной смыкались «клещи» из немецких танковых клиньев, но бойцы не только не слагали оружия, но и отчаянно атаковали - под Суземкой, на Десне, при оборонительных боях за старинный Курск. При необходимости солдаты шли в штыковые атаки, подавляя в ночной темноте моральный дух противника гулом автомобильных моторов, который паникующие немцы принимали за рев танковых двигателей. Красноармейцы нанесли немалый урон фашистам в людях и технике, в октябре 1941-го разгромив в курском поселке Хомутовка немецкий кавалерийский полк.
Дальнейший боевой путь солдат лежал через города Ливны и Воронеж в направлении Венгрии, Словакии и Маньчжурии.
Очень важным моментом является тот факт, что дивизия дошла до Берлина и вернулась обратно, при этом сохранив свой статус и знамёна. Для того времени это было большой редкостью. Достоверно известно, что из 10 знамен частей 6-й Орловской стрелковой дивизии в боях 1941 года ни одно не досталось врагу. Бойцы защищали их до конца, порой закрывая своим телом. Попав под самый мощный удар противника, какой только мог быть нанесен утром 22 июня, бойцы и командиры 6-й Орловской дивизии не сдались врагу, не пали духом. Солдаты сражались за общую идею - за свободу и счастье русского и белорусского народов. Современные потомки героев войны должны быть достойны памяти об их подвигах.
«В голове крутилась одна мысль: я жив». Ветеран о боях на Невской Дубровке 
Тайна Красной Звезды. Орловские поисковики вернут награду семье героя 
Город победителей. Какие курские улицы носят имена героев 
Совершили подвиг Матросова. Девять бойцов, погибших за воронежскую землю 
Первый комендант. За что в войну давали звание генерала