Алина Зарапина учится на артистку балета (причём для Тамбова это единичный случай). За плечами у неё несколько успешно исполненных партий, в том числе и сольных. Во время новогодних каникул, проведённых в родном городе, студентка Пермского государственного хореографического колледжа дала интервью «АиФ–Тамбов».
Мама еле отпустила
Лариса Щербинина, АиФ–Тамбов: – Алина, на пуанты ты встала в семь лет. Но ведь в Тамбове не готовят балерин с квалификацией. Как удалось прорваться в профессиональное балетное общество?
Алина Зарапина: – Да, на моей малой родине балетное дело не развито. Но признаюсь, что годы, проведенные в коллективе «Вдохновение», не прошли для меня даром. И всё–таки мне всегда хотелось войти в мир большого балета…
В одной из поездок на море к нам с мамой подошла незнакомая женщина. «Девочка, а ты случайно не занимаешься балетом?» – спросила она совершенно неожиданно. Эта незнакомка и пригласила учиться в Самарское хореографическое училище. Поступить туда мне удалось, успешно пройдя все испытания, но мама не была готова к такому повороту событий. Ведь мне тогда было только 12 лет, и она боялась отпускать меня из родного гнёздышка так рано. Но моё заявление было категоричным: «Я, конечно, могу остаться в Тамбове ради тебя. Но это испортит всю мою жизнь». И маме ничего не оставалось, как принять моё решение. Бросив работу, она поехала со мной в Самару, чтобы на первых порах быть рядом. Она прекрасно понимала, что шанс пройти отбор выпадает не всем.
– Что же оценивают в юных созданиях, когда отбирают для обучения?
– Показать себя нужно было в трёх турах. Сначала смотрели балетные данные: растяжку, прыжок, состояние стоп, выворотность ног, гибкость тела. Вымеряли пропорции – до мелочей. Одно из обязательных условий – длинные руки! Красивые прямые ноги, не короче туловища. Ну и, конечно же, изящная «лебединая» шея с соответствующим изгибом. Также проверяют состояние здоровья, музыкальные и артистические данные. И на каждом этапе смотрят на внешность. Нередко бывает, что при отличных танцевальных данных девочки «слетают» только за то, что у них оттопыренные уши или конопушки на лице. Но более жёсткий отбор мне пришлось пройти, когда я предстала перед комиссией при переводе в Пермское государственное хореографическое училище. И даже когда объявили результаты зачисления, добавили: «Берём условно». Это значило, что после первых же зимних экзаменов могли отчислить.
Борьбас килограммами
– Ты выдержала все испытательные сроки. Более того, отлично учишься и по сей день. Но чего тебе всё это стоило, можно только догадываться. Говорят, что этот нелёгкий труд основан на жёсткой дисциплине и ограничениях…
– Да, привыкнуть пришлось ко многому. Не отпускать и не красить ногти, сооружать култышку (пучок из волос) строго на определённом месте. Тщательно следить за внешним видом – с занятий могут выгнать даже за безобидную дырочку на трико. Если тебе указали на ошибку в движении, на следующий день её ни в коем случае нельзя повторять.
А ограничить себя пришлось в еде – несмотря на то, что я всегда была худенькой девочкой. Мучительная борьба за идеальный вес началась ещё в Самаре, когда мой педагог сказала мне сбросить лишние килограммчики. Приехав после первого курса на каникулы в деревню, я взялась за себя как следует – вопреки всем причитаниям бабушки. Мне удалось сбросить шесть килограммов. Так, в 14 лет во мне было 34 килограмма. Зато по возвращении в училище меня сразу же поставили на центральную «палку».
– Признайся, тебе пришлось сесть на секретную диету?
– Это миф, что балерины переходят на морковку и яблочки. Если уже берутся за себя, то конкретно – перестают есть совсем. Так произошло и со мной. Но стремление сбавлять вес незаметно стало навязчивой идеей и привело к первой стадии анорексии. Вначале истощение было не так заметно внешне – «наркотик» поселился только в голове. Я была готова дойти до 20 кг. Еда для меня представлялась страшным врагом – я боялась поправиться даже от воды. Не заставили себя ждать последствия такого издевательства над организмом. Появились проблемы с пищеварением, стала трескаться кожа на руках. Из–за резкого похудения навсегда остановился рост. Для мамы происходящее стало трагедией. Но уговоры на меня не действовали. Переубедить смогла только мой бывший педагог. Правда, потом она всё равно следила за «жирком» на моём теле. Ей почти 60, но выглядит лет на 45. Она ни в чём себе не отказывает. Вообще наши наставники говорят так: помучиться с весом придётся лет до 25–30, а потом, когда нарабатывается мышечная масса, организму легче самому регулировать все процессы.
У нас есть своя формула определения нормы веса: из роста (в сантиметрах) отнимаем 121 (постоянная величина) и получаем вес (в килограммах). Сейчас во мне 39 кг при росте 1 м 60 см – это идеальное соотношение. Но страх потолстеть до сих пор остался.
Принцы –только для сцены
– Алина, среди людей сцены всегда наблюдается огромная конкуренция. Особенно это касается балетной сферы. Ты уже сталкивалась с проявлениями соперничества?
– Конечно! Когда мы были помладше, это были детские шалости. Например, могли обрезать ленточки на пуантах перед выступлением. У меня как–то перед спектаклем в Самаре украли сумку со всеми балетными принадлежностями. Но чувство долга и перед постановщиками, и перед зрителями не давало мне шанса сникнуть, расслабиться. Я успела съездить домой за старой формой и благополучно выступила.
Сейчас зависть девочек выливается в нешуточные сплетни про личную жизнь, психологическое давление и прочее. Мне не пришлось опускаться до этого, но бдительность не теряю. Помню, как после прошлогодних событий в Большом театре, связанных с обливанием кислотой худрука, нас предупредили: будьте всегда начеку!
– Судя по всему, дружить между собой девочки–балерины не могут?
– Ну почему же? Дружба вполне вероятна. Но… если у одной девочки намечены амбициозные планы и цели, а у другой – нет. У меня есть такая подруга. Я для неё больше выступаю в роли старшей сестры, а она умеет «уравновешивать» меня. С остальными же студентками общаюсь на расстоянии.
– А как относишься к однокурсникам? Твой молодой человек не ревнует тебя к ним?
– Если честно – не воспринимаю балеронов как мужчин. Когда танцую с партнёром, то стараюсь представить его в образе сказочного принца, вне сцены для меня он становится как сестра. Я предпочитаю харизматичных, мужественных парней. Но – не грубых! Мат не приемлю категорически. Где угодно пусть ругаются, но не при мне.
Что касается моего парня, то он молодец – с настоящей мужской хваткой! Кстати, заметно изменился, когда мы начали встречаться, – повзрослел сразу, более ответственным стал. И у него появился интерес к балету.
– Наверное, выставляет твои сценические фото в соцсетях?
– Это исключено! Фотографий с выступлений не могу выставлять даже я. Нам это категорически запрещено. Ведь у каждой балетной школы есть свои секреты, которые профессионалы–конкуренты легко могут «вычислить» по фото.
– С кем из мира большого балета ты хотела бы пообщаться лично?
– Для меня образец для подражания – Майя Плисецкая. И я мечтаю встретиться с ней. Хочется взять у неё несколько советов, в том числе чисто житейских: что нужно успеть в первую очередь – выстроить карьеру или наладить личную жизнь?
Меня очень интересуют судьбы великих людей, люблю изучать биографии знаменитостей. В этом плане мне помогает канал «Культура» – любимая кнопка на ТВ. К сожалению, в последнее время и сюда проникло много политики.
–Поделишься заветной мечтой?
– Открыть в Тамбове профессиональную балетную школу.
Вторая курская Надежда: что не пускает талант на телевидение? 
Дарья Пынзарь в Воронеже: «Освежаем отношения с мужем путешествиями» 
Почти как живые. Липчанка делает кукол, похожих на людей 
Нательная живопись 
Владимир Шахрин: «С иллюзией о свободном обществе я расстался лет 20 назад»