Продукты с содержанием ГМО уже завоевали прилавки воронежских магазинов

Одни посчитали это шагом к развитию сельского хозяйства, другие уверены, что это ни много ни мало – скрытый геноцид населения.

Сейчас в правительстве уже звучат голоса вернуть запрет. Но запрещай или разрешай – контроль над содержанием ГМО нужно вести в любом случае. Меж тем, в Воронежской области пока проверяют лишь небольшую долю поступающих на рынок продуктов.

Спор о законе

ГМО – генетически модифицированные организмы – создаются методами генной инженерии: в геном растения или животного внедряется фрагмент ДНК другого организма. Так приобретаются новые свойства: помидоры с геном арктической камбалы устойчивы к холодам, пшеница с геном скорпиона хорошо переносит засуху, а картофель с геном бактерии, ядовитой для колорадского жука, убивает вредное насекомое наповал. Первые трансгенные растения были созданы в 1983 г.До сих пор в России растения с ГМО можно было сажать лишь в научных целях и на опытных участках. Однако в сентябре премьер Дмитрий Медведев подписал постановление, разрешающее выращивать ГМ–зерновые. Причём данное решение оставалось тайным вплоть до декабря, когда за него проголосовали депутаты Госдумы. Сообщение об этом взбудоражило общественность. Так, петиция в адрес президента с просьбой отменить постановление собрала уже свыше 75 тысяч подписей.

Сторонники закона считают, что без ГМО нашим крестьянам будет очень трудно конкурировать в условиях ВТО. Использование ГМО позволит сэкономить на обработке земли, пестицидах, гербицидах и инсектицидах, вредных для здоровья человека, даст шанс не только накормить страну, но и серьёзно увеличить экспорт зерна. В то же время безопасность технологии не доказана. Многие учёные отмечают, что использование ГМО снижает природное разнообразие территории, опыты на божьих коровках и мышах показывают, что употребление трансгенов в пищу сокращает плодовитость и даже вызывает уродства у будущих поколений. Кроме того, технологиями ГМО владеют всего несколько транснациональных компаний. Активно продвигая ГМО, они получают контроль над мировым сельским хозяйством.

И вот, спустя несколько месяцев, позиция правительства поменялась на 180 градусов. Недавно против трансгенов высказался Николай Фёдоров, министр сельского хозяйства, а вице–премьер Аркадий Дворкович заявил, что в Госдуму уже внесён законопроект о запрете выращивания ГМО.

Между тем россиян уже давно кормят импортными ГМО – на сегодня разрешён ввоз 22 трансгенных сортов кукурузы, картофеля, сои, риса и сахарной свёклы. Так что контролировать содержание ГМО всё равно необходимо – люди должны знать, что они едят.

Соя, кукуруза, колбаса…

Сегодня действуют регламенты Таможенного союза по безопасности зерна и пищевой продукции. Согласно им, необходимо декларировать содержание ГМО. Зарегистрировать декларацию можно только после проверки в лаборатории центра оценки качества зерна – такая лаборатория есть и в Воронеже. Уже 3 года здесь исследуют урожаи свёклы, но говорят, что ГМО не обнаружили ни разу.

– Проверяем мы и пшеницу, хотя в Воронежской области и соседних регионах ГМ–пшеницу не сеют, – рассказала Лариса Попова, заместитель руководителя органа сертификации пищевой продукции воронежского филиала Центра оценки качества зерна. – У нас может быть ГМ–кукуруза и ГМ–соя. Сои пока производится немного – мы проверили всего 2–3 образца, кукурузу проверяем чаще, но ГМО пока не нашли.

Сегодня в области исследовать продукт на ГМО могут ещё две лаборатории – в Роспотребнадзоре и управлении ветеринарии. Но все проверяемые партии – лишь небольшой процент того, что выращивается. К тому же импорт практически не проверяется.

По закону, о содержании ГМО нужно сообщать покупателю. Вот только видел ли кто такую отметку хоть на одном из продуктов в воронежских магазинах? А ведь ГМ–ингредиенты содержатся, например, в молочных продуктах для детей. В этом нет ничего удивительного, если учесть, что больше половины молочного рынка контролируют четыре компании с иностранным участием.

Россия также импортирует половину свинины и три четверти говядины. Так вот, по некоторым оценкам, в сегодняшних колбасах доля трансгенной сои – от 20% до 70%. В изобилии содержит ГМО и отечественное мясо – российские животноводы и птицеводы активно покупают сотни тысяч тонн зарубежных кормов. Закон ограничивает содержание ГМО–сои в кормах, но в погоне за живым весом мало кто соблюдает нормы.

В хвосте прогресса

Корпорации «Монсанто» и «Сингента» тратят на научные исследования 2,5 млн долл. в день. В России же сельскохозяйственная наука испытывает хроническое недофинансирование уже 20 лет. Сегодня в стране остро не хватает биотехнологов, отсутствует необходимое оборудование. Мы попали в самый хвост прогресса в области генной инженерии и рискуем оказаться в полной зависимости от транснациональных корпораций. Возможно, поэтому чиновники и склоняются в пользу органического земледелия. Но простым запретом проблему ГМО не решить. Отказаться от множества трансгенных продуктов, которые уже освоили наш рынок, без веских оснований вряд ли получится.

Так, с помощью ГМО производятся многие непродовольственные товары, например, лекарства. Как отмечают учёные–аграрии, продукты глубокой переработки – соевое и кукурузное масло, лён, хлопок и др. – уже не содержат биологически активных молекул, которые могут повлиять на человека. Например, сахароза – чистое выделенное химическое вещество и опасности не представляет.

Понятно одно: для того чтобы не оказаться в заложниках у западной генной инженерии, необходимо развивать её самим. Только так можно добиться и безопасности сельского хозяйства, и его эффективности. По–настоящему отказаться от трансгенной еды можно будет, только обеспечив продовольственную безопасность за счёт органической продукции.

Имеем право знать

Людмила Антипова, профессор ВГУИТ:

– Нужно отдать дань восхищения интеллекту человека, позволившему получить ГМО. Это значит, что теперь мы можем широко манипулировать свойствами культур. Но, к сожалению, безопасность этого метода не доказана. Никому не хочется, чтобы у его потомков проявились какие–то ненужные свойства. В Москве и Новосибирске проведены обширные исследования, но их результаты весьма противоречивы.

Хотелось бы, чтобы проверки на содержание ГМО были поставлены на поток, нужна система – тесное партнёрство производителей, переработчиков и потребителей. За рубежом можно и через 15 лет отследить, какая корова, из какого хозяйства, когда и на каком предприятии была забита. И понять, почему пострадал потребитель. У нас тоже ведётся работа в этом направлении, но темпы должны быть выше.

Отказ от ГМО не грозит нам голодной смертью. И никто не говорит о прекращении исследований в этой области. Но их следует проводить на выделенных, ограждённых полях и в особых лабораториях. Важно избежать опыления и любого контакта с такими растениями и насекомыми. И обязательно нужно информировать людей о содержании ГМО в продуктах. Если человек готов пойти на риск – это его право.

Меньше, да натуральней

Ольга Мощенко, фермер:

– Я считаю, что мелкий бизнес должен ориентироваться на органику. Ведь сейчас Запад всё больше склоняется к экопродуктам. У нас в области лучшие чернозёмы. Пусть мы получим меньше зерна, зато оно будет экологически чистым. Вместо этого наша Госдума приняла закон, разрешающий использовать даже ГМ–зерно. О здоровье людей никто не беспокоится, идёт погоня за прибылью. Но если распахать наши прекрасные земли и хорошо за ними ухаживать, мы и так сможем получать хорошие урожаи – пусть и не по 100 ц с га.

Проблема в том, что нет институтов, которые могли бы документами подтверждать экологичность зерна. Поэтому мы не можем его экспортировать. Да и россиян тоже надо кормить чистым зерном.

Слово за наукой

Владимир Шевченко, профессор ВГАУ:

– Сегодня у нас практически не создаются коммерчески ценные сорта и гибриды нового поколения, устойчивые к гербицидам, насекомым–вредителям и неблагоприятным условиям среды. Между тем, по данным РАСХН, почти половину урожая в России уносят сорняки, вредители и болезни. Использование ГМО существенно поднимает урожайность и повышает рентабельность производства.

Поэтому сейчас весь учёный мир разделился на две части. Одни уверены, что продукты с ГМО не оказывают негативного влияния на человека, другие считают, что белки от чужеродных генов могут вызвать непредсказуемые и неконтролируемые мутации. Вот здесь и нужна наука, мощное финансирование исследований. Сегодня же невозможно чётко контролировать ГМО, полностью их отслеживать и давать заключение. Это делает производителя и реализатора такой продукции практически неуязвимыми.

На мой взгляд, евро–американская модель интенсификации агропромышленного комплекса не имеет будущего. Необходимо переходить на биологизированные системы земледелия. И сегодня нужно не пробовать на свой страх и риск импортные продукты по баснословным ценам, а производить свою экологически чистую продукцию. Иначе наши потомки будут обвинять нас в том, что мы даже не пробовали доказать, что мы великая страна.

Смотрите также:

• В составе современной «Докторской» – кенгурятина, конина и буйволятина →
• Эко невидаль: Что скрывается под маркой экологичности? →
• Изучать, а не бояться. Эксперты о будущем ГМО в России →