Курск, 18 июня – АиФ-Черноземье.13 мая в историческом центре города – на месте Курской крепости – начались археологические раскопки. На этом участке в следующем году должно начаться строительство новых зданий краеведческого музея и картинной галереи. Что хранит курское подземелье и что ему приписывают, «АиФ-Курск» узнал у директора археологического музея Геннадия Стародубцева.
Центр на костях
АиФ: – Геннадий Юрьевич, удалось ли найти что-нибудь значимое?
В настоящее время вскрыто 132 квадратных метра. В ходе исследований обнаружены оборонительные сооружения Курской крепости XVII века: край самой крепости и остатки вала. Найдена и первоначальная насыпь Курской крепости 1596-го года, и слой пожарища 1612 года (когда проходила осада крепости). Кроме того, зафиксировано три постройки.
Последняя, судя по находкам, является косторезной мастерской. Обнаруженный материал датируется XVII веком. Мы нашли практически полный цикл косторезного производства: заготовки, незаконченные и готовые изделия, отходы этого производства. Среди готовых изделий – костяные накладки с разным орнаментом, костяной гребень, костяная застёжка от книги. О том, что в Курске вообще когда-либо были такие мастерские, до этих раскопок было неизвестно.
Кроме этого, мы нашли материалы, относящиеся к предмонгольскому периоду. Это обломки витых стеклянных браслетов, некоторые из них инкрустированы. Металлический ключ, наконечник ромбовидной стрелы, шиферные пряслица…
Работы, изначально запланированные на месяц, продлены до июля. Дело в том, что площадка курской крепости очень сильно повреждена – коммуникациями, позднейшей застройкой. И то, что нам сейчас удалось найти такой содержательный участок, – это большая удача.
Кто уничтожает памятники?
АиФ: – В одном из интервью вы сказали, в регионе в год исчезает около 10 памятников истории. Почему?
Г.С.: – По закону, если на месте памятника истории планируется стройка, там предварительно должны пройти археологические исследования, причём за счёт застройщика. Но не все исполняют закон: по незнанию или специально. Нужно было, например, председателю колхоза построить запруду на речушке. Он загнал бульдозер на городище и половину его сдвинул. Всё – памятника не осталось. Иногда мы сталкиваемся с фактами незаконной прокладки кабелей. Как народ рассуждает: вдруг никто не увидит. Мы, если это видим, сообщаем в инспекцию по охране памятников. А дальше суд.
АиФ: – Но штрафы же копеечные. У нас их предпочитают платить и как прежде нарушать закон.
Г.С.: – Сумма штрафа, как правило, бывает равна затратам на производство археологических работ. Они, может быть, время и сэкономят, но получат статью уголовного кодекса. Тут надо выбирать.
АиФ: – Памятник является памятником до тех пор, пока туда не пришли археологи, не раскопали, достали что надо, зафиксировали. А потом? Всё?
Г.С.: – Действительно, раскопками археологи уничтожают памятник навсегда. Но другого способа исследования пока ещё никто не придумал. Есть новые способы фиксации объектов, например, с помощью георадаров, магнитометрических исследований. И мы их проводим. Если археологи находят что-то действительно уникальное, обычно принимается решение о музеефикации данного объекта. Как, например, было сделано в своё время в центре Ельца. Там у них под стеклом находится законсервированный раскоп древнего города.
Но нужно исходить из разумного. Мы же не можем весь центр города под стекло спрятать. Тем более, это мы, археологи, понимаем все эти прослойки и можем реконструировать в воображении объект, который находился там раньше. Но людям-то непонятно. На сегодняшний день в Курской области около 1,5 тыс. известных памятников археологии. Практически ежегодно находятся новые.
Тайны подземелья
АиФ: – Как вам удалось оставить «Золото гуннов» в Курске?
Г.С.: – Комитет архитектуры, понимая, что это, по сути, новый бренд города, выступил с ходатайством о том, чтобы это всё осталось здесь, на нашей территории. Министерство культуры пошло навстречу региону.
АиФ: – Появился этот бренд. Больше туристов стало?
Г.С.: – Да. Во-первых, большинство курян эту выставку уже посетили. Хотя есть люди, которые приходят неоднократно. Сейчас главные посетители этой выставки – группы, которые приезжают из других городов.
АиФ: – Вы смотрели фильм «Курск. Люди гибнут за металл?», снятый крупным федеральным каналом? В нём наш город представили страшным регионом…
Г.С.: – Нам было известно, что про Курскую область делается документальный фильм. Видели журналистов. Они брали интервью у наших специалистов и московских. Но, получив шикарный, достоверный материал, они «нарезали» из него сенсацию. И эти куски произвольно использовали в общей канве. Это чрезвычайно некорректно. Я-то знаю, что говорили наши коллеги, дававшие им интервью. Чем хороши фильмы ВВС – тем, что они достоверны. А это была явная попытка сделать что-то по образу и подобию в погоне за сенсацией. Поэтому мы и получили это всё. Для нас это было крайне неприятным открытием. В будущем просто не будем с ними контактировать.
АиФ: – У нас ходят легенды, что в Курске и области было много подземных ходов…
Г.С.: – Это сказки. С подземными ходами часто связывают находки либо подвалов домов, которые не сохранились, либо городской канализации, которая, так же как и воображаемые ходы, была сводчатая и выложенная кирпичом.
Да и когда их могли построить? Курская крепость возобновляется в конце XVI века. Она достаточно маленькая. В то время строить подземные ходы некуда было. Тем более, мы прекрасно понимаем, что для строительства многокилометровых подземных ходов (такие, говорят, есть от Коренной пустыни) сколько народу нужно, кирпича. Да это стройка века бы была! А в XVIII веке Курск утратил своё значение как пограничная крепость. То есть в строительстве подземных ходов в центре европейской части Российской империи уже просто не было смысла. Конечно, существовал какой-то ход из курской крепости к колодцу вниз, чтобы в случае осады можно было из Тускаря набрать воды. Но не больше.
Смотрите также:
- Археолог Никитин про скифы, курганы, Вантит и другие древности Воронежа →
- В поисках утраченного. О находках и проблемах липецкой археологии →
- Какие тайны скрывают воронежские «подземелья»? →