На вопрос, как и когда орловский художник, член Союза художников России Вячеслав РОДИОНОВ решил писать иконы, он рассказывает почти невероятную историю. Совсем мальчишкой он застал в здравом уме и твердой памяти живую семейную легенду, прабабушку Пелагею Родионову - женщину праведную, строгую и богомольную. Еще до революции прабабушка пешком ходила в Иерусалим (в принципе, обязательное для каждого православного паломничество!), а по возращении говорила, что Бог должен жить в душе.
Художнику приходится замаливать чужие грехи
Мальчик рос и учился, сначала в Тамбовском педагогическом училище, потом в Харьковском художественно-промышленном институте (нынешней академии дизайна), а прабабушкины наставления покоя так и не давали: сначала он стал делать списки (копии) с известных ликов, а затем и настоящие иконы.
На вопрос, сколько же он создал за свою жизнь икон, Вячеслав Анатольевич ответить затруднился и рассказал одну весьма примечательную историю. В советские времена подарил ему кто-то пять
60-метровых рулонов марли. Сейчас осталось меньше двух. Много ли это? Можно иконами уставить целый храм, и даже не один.
Работая над иконой, мастер проводит в своей мастерской по 12 часов в день, и если доска не слишком велика, а работа "идет", есть шанс, что через месяц икона будет закончена. Но бывает и так, что икона "не идет". Вроде все правильно - соответствие и канону, и цвету, а как будто жилы из тебя кто вынимает, и неприятности какие-то начинаются. А бросить икону даже на время нельзя, нужно обязательно доделать - это правило у Вячеслава Анатольевича утвердилось на уровне подсознания. И художник всерьез считает, что в таких случаях (а они, к счастью, редки) он, если и не искупает, то замаливает чужие грехи.
Заказывают иконы по разным причинам и поводам. Миряне, как правило, делают это "под событие", в основном бракосочетание. Кстати, Вячеслав Анатольевич поддерживает отношения с семьями, для которых писал иконы, и с уверенностью заявляет: еще никто не развелся.
А вот вопрос, сам ли художник делает оклады к иконам, вызвал у Родионова совсем иные чувства. Он, сразу погрустнев, выложил на стол нечто похожее на мятую консервную банку. Однако, приглядевшись, можно заметить, что края "банки" вовсе не изъедены ржавчиной, а тщательнейшим образом выкованы умелой рукой. В таком виде, оказывается, приносят художникам латунные оклады XVIII-XIX веков спившиеся бомжи. Они знают, что художник все равно купит оклад дороже, чем приемщик в пункте приема цветного металла.
Для каждого изувеченного святотатственной рукой оклада есть определенные приемы реставрации. Множество окладов, которым дали вторую жизнь, можно увидеть и на стенах мастерской Вячеслава Родионова...
Мечтать и верить
...Один из орловских священников, молодой и истовый, однажды в приватной беседе сказал: "Иконопись - дар Божий. Его может получить и убогая старуха, и неразумный отрок. Я не верю в профессиональных художников, ставших иконописцами, все они - ремесленники!".
Слова весьма нелицеприятные. Однако достойно жить и содержать семью, занимаясь иконописью, невозможно, и приходится подрабатывать. Той же самой живописью.
По-настоящему ли верующий человек Вячеслав Анатольевич? На это Родионов ответил, что в жизни любого иконописца есть мечта. Почти недостижимая. Иконописец по-настоящему счастлив, когда одна из его икон замироточит. И с одной из работ Вячеслава Родионова это произошло - в храме в Становом Колодезе.
КСТАТИ
Иконы пишут обычно на липе - дерево это светлое, солнечное, теплое. Бывает, и сосна хорошая попадается, но она "капризнее", и потому требования к ней строже. Высушивают доску минимум год. Если перестараться, она изменит форму, как бы изогнется вперед. Но для умелого иконописца это даже хорошо, потому что при определенном усилии изгиб этот даст возможность изображению как бы следить глазами за людьми.
Руководитель центра славянской культуры «Лада»: «Сила – в корнях» 
Нательная живопись 
Работать головой. Что делать безработным в кризис 
Мы сильно отстали. Может ли искусство расшевелить народ