Орловчанка Евгения Гревцева была партизанкой. Однако об этом друзья и коллеги узнали только в девяностых годах.
Смотреть на беззаботно резвящихся детей она может часами. Своих нет. Последнего родного человека - брата - похоронила недавно. Он был во всём примером, работал врачом в Кремле.
В память о начале войны она хранит вырезку из районной газеты, где написано о том, что она одна из первых в районе 22 июня написала заявление с просьбой отправить на фронт. Однако попала в партизанский отряд. Под Ельцом взрывала железнодорожные пути, под Гомелем проникала в тыл противника: собирала информацию об оснащённости и численности немцев.
На задания её всегда провожали отец и младшая сестричка. Мамы к тому времени уже не было. Неоднократно им приходилось скрываться от немцев, убегать от "власовцев".
Военных орденов и медалей у неё нет. Нет и полагающейся партизанке доплаты к пенсии. События прошлого афишировать не стремилась. Лишь в "девяностых" о её подвигах узнали коллеги и друзья, когда Евгении Ивановне стали присылать медали и приглашения на встречи партизан и Кремлёвские концерты.
На вопрос: "Почему не оформила ветеранские документы?" - ответила: "Это же надо ходить по кабинетам, доказывать, что была в партизанах. Главное, что осталась жива и невредима. Очень боялась огорчить отца своей гибелью".
Как праздновали День Победы в Семилуках 
Узник концлагеря: «Иногда они мне снятся» 
Девушка из "СМЕРШа" 
«Дорогая, я вернусь…» О чём бойцы писали с фронта своим любимым? 
Какие крылья у войны? История «летающего танкиста»