Спасти малый бизнес
– Николай Иванович, Вы приехали на торжества в связи с 71-й годовщиной исторической битвы под Прохоровкой. Прохоровским полем вы занимаетесь еще с 90-х годов. Как сейчас обстоят дела с финансированием музея бронетанковой техники?
– Ровно год, как принято решение о создании музея. Денег нет, но мы не сдаемся. До 9 мая 2015 открытая часть музея будет сдана. Часть денег уже есть, 80 млн рублей затрат взяла на себя Белгородская область. 15 ноября будем обсуждать проект, чтобы до 1 января он прошел экспертизу. Мы обращаемся за помощью ко всем людям, общество ветеранов открыло специальный счет для сбора пожертвований на строительство и развитие музея бронетанковой техники. Музей - это сопричастность, память о погибших. И, я думаю, люди нас поддержат.
– Белгородская область - одна из самых привлекательных для инвестиций. Как вы оцениваете ее потенциал в этом направлении?
– Я лично думаю, что инвестиции будут, и санкции западных стран этому процессу не помешают. Экономическая жизнь часто не подчиняется политическим делам. Но нам нужно больше отечественных инвестиций. У нас много богатых людей, пусть они не в кубышках свои деньги держат, а вкладывают в производство. А то, знаете, открывают счета за рубежом, виллы покупают, яхты. Пусть эти деньги вкладывают в производство! Вы думаете, за рубежом миллионеров мало? Но посмотрите, как они там себя ведут: ездят на серийном автомобиле, ходят в простеньком костюме. А у нас, только три копейки появилось, он уже сорит деньгами, показывает, какой он богатый.
Благоприятный инвестиционный климат создается годами, десятками лет, деньги не пойдут туда, где нет гарантии, что они будут работать. Инвестиции будут и дальше идти в Белгородскую область. Руководство области доказало, что не дает пустых обещаний, поэтому серьезные инвесторы продолжат идти в область.
– Условия для деятельности малого бизнеса в России оцениваются значительным числом предпринимателей как не особо благоприятные. Как Вы считаете, есть ли возможность улучшения предпринимательского климата в ближайшее время и какие меры необходимо принять для этого?
– Я работаю в межпарламентской комиссии по Армении уже 17 лет, мы каждый год встречаемся, - кстати, в мае прошлого года мы встречались здесь, в Прохоровке, а в этом году в начале июня в Нижнем Новгороде обсуждали тему малого и среднего бизнеса, как он в Армении построен, и как у нас. У них доля малого и среднего бизнеса в ВВП составляет 46%, а у нас - 20%, и то с натяжкой. Если говорить в целом, то я задаю себе точно такой вопрос, что и вы - сколько можно говорить о поддержке малого и среднего бизнеса, не предпринимая реальных шагов?
Возьмите повышение пенсионных отчислений для ИП. Кто виноват? Виновато правительство и слуги народа, в том числе ваш покорный слуга. Потому что, когда правительство внесло законопроект в Думу, она взяла «под козырек» - и изменила размер пенсионных отчислений, Совет Федерации, соответственно, тоже утвердил. Потом у своих финансистов из профильных комитетов уже спросили: «Почему вы не предупредили нас о последствиях? Мы не можем в деталях изучать все законопроекты, это ваше дело, вы писали экспертное заключение».
Я знаю, что за два месяца после принятия закона в стране более 500 тыс. ИП прекратили свою деятельность. Вот представьте, что это означает. Каждый ИП в среднем кормил 2-3 человек: муж, жена, сын или дочь. Они зарабатывали для себя - и полтора миллиона человек мы лишили этого куска хлеба. Теперь часть ИП разорились, часть ушли в тень. Они больше не верят, что у нас не будет меняться законодательство, не будет меняться отношение к ним. А ведь средний класс – это основа, причем и политическая.
Прошлое и настоящее в сравнении
– Сегодня страна продолжает напрягать силы для того, чтобы наладить нашу экономику. Реформы экономики начали готовить ещё в 80-е годы прошлого века. Тогда Вы, как председатель Совета министров Советского Союза, готовили со своей командой план построения «Рыночного социализма», а вашими оппонентами были «младореформаторы». Скажите, как Вы сегодня оцениваете, кто оказался прав?
– Это дело прошлых лет. Для меня это были драматичные годы, может, самые сложные и тяжелые в моей жизни, когда я из прогрессивного человека, директора завода, стал консерватором. «Бревно на путях перестройки лежит – это Рыжков», «Кто губит перестройку, втыкает ей нож в спину» - такими эпитетами меня награждали. Тяжелые были годы. В отличие от Явлинского, Шаталина, я прошел большую жизненную школу: 25 лет работы на заводе, министерство, Госплан, ЦК партии. А эти ребята – монетаристы, они считали, что рынок все расставит, рынок отрегулирует. Да, надо было делать поворот на рыночную экономику, но постепенно, создавая новые институты
Мы предлагали более мягкий переход к рынку за 6-8 лет. Сколько прошло, 20 лет? Мы и сейчас решаем вопросы, которые ставились в то время. А эти люди хотели все решить за 500 дней – за полтора года. Я не мог с этим согласиться, год почти не сходил с трибуны, убеждал, отчитывался. Пришел к Горбачеву, сказал, что всё, больше работать не могу, жизнь покажет, кто был прав. И я тогда видел, что разваливается страна, как национализм завоевывает позиции. Это тоже причины ухода. Думал уйти в начале января 1991 года, после съезда, но получилось, что за неделю до Нового года тяжело заболел. Я не говорю, что мы были идеальны. Я готовил три варианта программы развития страны, убеждал, что к ускоренному мы не готовы, что придется через колено ломать, что будут страшные экономические жертвы Но, к сожалению, я оказался в меньшинстве. Горбачев, который сначала меня поддерживал, перешел на другую сторону. Я считаю, что мы были правы, но, к сожалению, не были поняты.
– Как Вы оцениваете современную экономическую ситуацию в России?
– Я, может, крамольную мысль скажу. Почему сегодня так? Слушаешь, читаешь политическое послание президента – все правильно говорится. А в жизни все делается наоборот. Впечатление, что вокруг главы государства собрались державники, патриотически настроенные люди. А вокруг правительства – либералы, те же, что и 15 лет назад, при Гайдаре. На мой взгляд, те, кто определяет экономический климат в стране, настроены непатриотично, не по-государственному. Возьмем плоскую шкалу подоходного налога – 13%. Сколько лет уже длятся разговоры о введении прогрессивной шкалы, я много раз у Кудрина спрашивал: «Объясни, почему 13% и для человека, который миллиарды зарабатывает, и для тети Маши, которая зарабатывает копейки?» Он говорит: «Если поднимем выше, будут воровать, уклоняться от налогов» Но если будут воровать, у нас есть органы правопорядка..
И таких вопросов много. Еще пять лет назад я писал о необходимости экономического планирования. Ну как так может страна жить без планирования? Любая семья планирует, фирма планирует. Сейчас наконец-то этим вопросом занялись всерьез.
Украинская боль
– Рядом с Белгородчиной – Украина. Для Вас, уроженца Донбасса, трагические события в Краматорске, где Вы учились в техникуме, и в других городах Юго-востока воспринимаются особенно остро. Скажите, какой вывидите вариант дальнейшего развития событий?
– Да, для меня это очень болезненная, тревожная тема, не могу спокойно относиться ко всему происходящему. До 20 лет жил в Донбассе, детство, юность прошли там. Я много раз говорил, что я из простой шахтерской семьи. Дед, отец, брат - шахтеры. Шахтер – это не профессия, это образ жизни. Вся жизнь, семейная, общественная – переплетена с шахтой. И характер такой, что ничего не боятся. Какое право имеет каску нашу надеть? Этот край особый.
Я думаю, из всего происходящего мы должны сделать один серьезный вывод – надо не жалеть денег и заниматься воспитанием молодежи. На Майдан разве пришли настоящие бендеровцы? Нет, это их внуки, которых так воспитали. Та часть воспитывала, а мы не стремились, все твердили - дружба, братья навеки.. Я очень переживаю за все, что происходит. Создан общественный комитет по оказанию гуманитарной помощи Юго-востоку Украины, сразу после его заседания прилетел сюда, в Прохоровку. Мы стареемся помочь по гуманитарной линии, но люди теряют жилье, жизнь, боятся.
Сейчас много говорят, почему Путин не защищает Юго-Восток?. Но Путин стал государственным деятелем и принимает взвешенные решения. Если наши войска перейдут границу с Украиной – это война. Американцы спят и видят, чтобы мы это сделали. Так ячто полоджение очень сложное. Я лично считаю, что стороны должны пойти на компромиссы., сесть за стол переговоров. Области Юго-Востока должны стать федеративными. Иначе война продлится и дальше. Вообще на Украине все непредсказуемо. Может, к Донецку и Луганску присоединятся другие области и создадут новое государство – Новороссию? Не обязательно присоединяться к России, можно просто жить по-соседски, сотрудничать.
– Вас внесли в список лиц, в отношении которых приняты санкции, за то, что голосовали за введение наших войск на Украину для наведения там конституционного порядка. Как Вы к этому относитесь?
– Я с радостью отношусь к этому – большое спасибо, в хорошую компанию попал. Да, я выступал первым и самым жестким образом призвал к разрешению ввода войск. Европа, Америка, Канада, Австралия запретили мне въезд, я отношусь к этому с полным пренебрежением. Ехать я никуда не собирался, счетов и недвижимости за рубежом у меня нет. Жалко одно - что не пустят на Украину, там могилы родных, я каждый год туда ездил...
Национальная идея
– Вы начали говорить о воспитании. Что может стать национальной идеей сегодня? Предлагается Православие – но Россия ведь многоконфессиональная страна?
– А почему у нас нет национальной идеи? Я этим интересуюсь последние лет пять. Россия отличается от других развитых стран, где все формируется с учетом политической обстановки, запросов общества. В России все не так. Почему? Ельцин создавал комиссию в 1996, работали 3 месяца, собрали много материала, потом все заглохло. А сейчас идет подмена понятий. Когда готовили конституцию, боялись возрождения советской идеологии, коммунистической, поэтому написали, что в стране вообще не должно быть никакой идеологии.
И получается – живи ради живота своего? Получается, что человек превращается в биологическую особь?! Не может разумный мыслящий человек не думать! Но мы живем без идеи. А она должна быть очень емкая, четкая и отвечать вызову времени. Она не может быть на 1000 лет вперед. Было национальной идеей крещение Руси, т.к. пришло осознание, что язычество не дает развития. Потом татаро-монгольконе иго, Куликово поле, Смутное время, борьба с захватчиками, Православие, самодержавие, народность. Эта триада жила почти век, но в итоге изжила себя, и наступила революция. Было «Даешь мировую революцию», индустриализация, война, «За Родину!» Танков и самоходок не было с надписью «За Маркса! » и «За Энгельса!»
Я часто спрашивал идеологов нового общественного строя: ну хорошо, раньше были кругом надписи «За социализм!» А почему вы не пишете: «За капитализм! ? Даешь капитализм?» Они начинают улыбаться. Народ-то не поддержит такой лозунг. Я понимаю так: нашей национальной идеей должно быть единство. Мы многонациональное государство, и если каждый народж начнет тянуть в свою строрну, то плохо будет. Не может страна жить без идеи - это не народ тогда, а сбор единиц.
Николаю Рыжкову продлили сенаторские полномочия 
Все дороги ведут… в Крым 
Опять в тимуровцы? 
Новый фильм Никиты Михалкова озадачил курскую интеллигенцию 
Анастасия Кравченко: «Люди на Украине убивают друг друга от усталости»