«Жизнь пропавшего человека напрямую зависит от того, сколько человек его ищут и как давно начались поиски», – уверена координатор и создатель курского поискового отряда «Лиза Алерт» Татьяна Багина. На сегодняшний день отряд объединил десятки горожан разных возрастов и профессий. Поисковики «прочёсывают» улицы, дворы, заброшенные здания, пустыри и леса в поисках пропавших без вести граждан, расклеивают объявления с ориентировками на них, распространяют эти данные в сети. К ним за помощью обращаются и родственники не вернувшихся домой курян, и даже правоохранительные органы. На сегодняшний день отряду удалось найти 17 человек, из них только 7 – живыми.
«АиФ–Курск» узнал, где искать пропавших без вести, и что заставляет волонтёров этим заниматься.
Активная позиция
| досье | |
|---|---|
| Поисковой отряд «Лиза Алерт» был создан 14 октября 2010 года. Причиной появления этой некоммерческой организации послужила операция по поиску пропавшей в Орехово-Зуево 13 сентября Лизы Фомкиной. Пятилетняя девочка заблудилась в лесу вместе с тётей, и в течение пяти дней их практически никто не искал. И только когда информация о пропавших попала в Интернет, сотни неравнодушных людей откликнулись и начали поиски своими силами, но было уже поздно. Лиза умерла от переохлаждения на девятый день со дня пропажи, её нашли на десятый день. Через 20 дней в Москве был создан поисковый отряд, носящий имя девочки («Алерт» - система экстренного оповещения при пропаже ребенка - Ред.). Его цель - не допустить повторения подобных ситуаций. | |
Екатерина Апонина, АиФ-Курск: – Татьяна, расскажите, с чего начался курский поисковой отряд, и почему вы решили этим заниматься?
Татьяна Багина: – Для меня всё началось со случайно увиденной ориентировки в Интернете – с просьбой о помощи в поисках человека. Требовалось по максимуму распространить информацию в сети. Я начала помогать, потом зашла на сайт «Лиза Алерт», зарегистрировалась, прочитала про отряд, ужаснулась статистике. Остановиться было уже невозможно, хотелось помогать хоть чем–то. Я обратила внимание, что на сайте регистрируются многие регионы, а отряда в Курске нет. Посоветовалась с московскими волонтёрами, и решила создать региональный отряд в Курске.
Этому предшествовало обучение: я просмотрела множество вебинаров, прочитала десятки книг, много информации почерпнула с самого сайта ПСО, где ребята делились опытом. Сначала мы создали группу «Вконтакте»: «Лиза Алерт Курск». Приглашали людей, писали заметки о том, что появился отряд. Было трудно объяснить людям, для чего он нужен, кто может состоять в отряде, как мы работаем. Некоторые с удивлением узнавали, что пропадает столько людей. Постепенно люди стали подтягиваться, предлагать свою помощь. Друзья, знакомые помогали, как могли. Вместе можно сделать многое.
– Как близкие отнеслись к вашей идее создания поискового отряда?
– Все отнеслись с пониманием. Дело в том, что быть волонтёром – это не сиюминутное желание. Многие наши ребята состоят в других волонтёрских организациях. По жизни я всегда вела активную деятельность. До отряда по возможности старалась проявить свою гражданскую позицию везде, где это было возможным.
– Сколько в отряде сегодня активных членов?
– Трудно сказать. У нас много тех, кто не ездит на выезды, но постоянно нам помогает в сети, клеит, печатает ориентировки, размещает информацию в СМИ – это тоже активные люди, их помощь важна. Сейчас можно говорить о 30–40 активистах, но они могут меняться: кто–то в определённый промежуток времени может быть активнее, кто–то нет.
Всё получится…
– Кого искали в первый раз?
– В первый раз искали инвалида: поступила заявка, что пропал мужчина в районе Центрального рынка. Была проведена большая работа, на телефоне постоянно были ребята из Москвы и Ростова, которые подсказывали, как правильно организовать поиск, держали связь с полицией. В поиске принимало участие всего несколько человек. Результат – найден, жив.
– Наверное, это было замечательным стимулом для дальнейшей работы…
– Да конечно. Тогда мы поняли, что всё не зря, что действительно, если приложить усилия, то всё получится, главное – правильно организовать процесс работы.
– Многие скептики считают, что искать человека, даже в таком небольшом городе, как Курск, это то же самое, что искать иголку в стоге сена. Леса, парки, свалки, водоёмы… На что в первую очередь опираетесь, составляя карту поиска? Интуиция помогает?
– Пусть скептики приезжают на поиски и обучение, мы приведём много обратных примеров. Интуиция, конечно, важна, но, прежде всего мы опираемся на схему, по которой работает отряд и по которой мы обучаем волонтёров. География поиска может быть разнообразной: прежде чем отправить группы отрабатывать определённые участки, координатор проделывает большую работу с родственниками, свидетелями, полицией.
– К вопросу о полиции. Правоохранительные органы рады вашему появлению?
– Контакт налаживался упорно и долго. Не хватало информации: о том, что пропал человек, узнавали, когда уже прошло определённое время с момента исчезновения. А важно именно оперативное реагирование. Сейчас о нас знают, нас приглашают на совместные мероприятия, делятся информацией. Но вопрос со своевременным оповещением по–прежнему стоит остро. Органы правопорядка загружены делами, у них нет такого людского ресурса, как у нас.
Найден. Погиб
– Какая поисковая операция вам особенно запомнилась, может, потрясла?
– Для нас, наверное, самым запоминающимся был поиск ребёнка Миши Коноваленко в мае 2013 года. Тогда на призывы о помощи откликнулось очень много людей. Весь город поднялся как один. Люди приезжали в штаб – привозили ориентировки, батарейки, чай. Прибыли экипажи «Лиза Алерт» из Москвы. Работали всю ночь. Огромная благодарность таксистам – с нами работало около 50 машин. В общей сложности в поиске участвовало порядка 300 человек. К сожалению, поиск закончился трагическим известием – «Найден. Погиб».
– Каким вы видите будущее поискового отряда? Не нужна ли, на ваш взгляд, нам специальная поисковая организация в госструктуре?
– Организация в государственной структуре не нужна, это моя позиция и многих моих товарищей. Волонтёрам некогда заниматься бумажной волокитой и отчётами, и тем более не нужно лишнее ведомство, которое будет руководить этим, нанимать сотрудников и занимать площади в помещениях. Мы добровольческий отряд, мы не организация.
У нас уже довольна слаженная команда, каждый занимается своим делом. Есть картограф, лектор, журналист. Каждый делает работу по своему направлению. Но отряду постоянно нужны люди: от числа людей на поиске зависит жизнь человека. Проблема пропавших людей, к сожалению, существует, и никуда от неё не денешься, поэтому – отряду быть. А каким он будет, зависит от людей, которые к нам приходят, от позиции каждого волонтёра.
Осторожно, секты! Кто наживается на нашем отчаянии? 
В группе риска. Почему в Воронеже пропадают люди, и реально ли их отыскать? 
День дураков 
Участковый Олег Голяев: «Мы выходим на службу, чтобы люди могли спокойно отдыхать» 
Валентин Твердохлеб: «Стены можно слышать»