В подвальном помещении музея – парашют времён Великой Отечественной, документы, гильзы от патронов и снарядов, каски, фляжки, медальоны… Что-то – на стендах, что-то – «навалом», и не потому, что лень навести общепринятый «музейный порядок», а потому что именно в таком виде и в такой «массе» наш собеседник – заведующий музеем Николай Андреев достигает наибольшего эффекта при проведении экскурсий. И не побывав ни минуты в боях, ни дня на раскопках, здесь отчётливо понимаешь, что такое работа поисковика, и как страшно было тем, чьи останки сегодня разыскивают и чьи имена пытаются вернуть потомкам.
«Пустые» братские могилы
АиФ-Черноземье: – Гипотетически у вас очень благодарная работа, а практически?
Н. А.: – И практически. Две недели назад в Глазуновском и Орловском районах мы похоронили 41 человека, из них 13 названы по именам. На Кривцовский мемориале уже в этом году захоронены останки 274 бойцов, из них шестеро – с именами. Мы горды таким результатом.
Если же говорить о музее, то здесь – очень благодарная работа. Сюда приходят дети – сначала удивляются, а потом настолько проникаются проблемой, что просятся в наш отряд. Это неправда, что современная молодёжь – черствая и безразличная. Она всё чувствует! С нею просто никто и никогда не говорил о войне.
К слову, в прошлом году наш музей посетили более 2 тысяч школьников и столько же студентов – и я могу утверждать: не было ни одного равнодушного!
АиФ-Черноземье: – Вы не просто заведующий музеем, но и «действующий» поисковик, командир отряда «Безымянный солдат». Как вы считаете, сколько потребуется времени для того, чтобы завершить вашу работу?
Н. А.: – Лет 600, если к этому делу будут относиться так, как сегодня. По большому счёту, мы государству со своим энтузиазмом не нужны. Оно уже «выполнило» свою задачу – в 60-ых обозначило места воинских захоронений, коих по списку – чуть более шестисот, и по большому счёту, поставило на этом точку. Но вот беда-проблема: обозначенное число похороненных в этих братских могилах совершенно не соответствует реальному, и могилы там зачастую пустые! Написано – тысяча человек, а похоронено – не более десятка. Где остальные 990? Опять же: в списке – 609 захоронений, а на самом деле, по нашим прикидкам, - не менее 1200.
Другой вопрос: есть официальная статистика убитых, раненых, пропавших без вести, а есть – реальное число убитых, раненых и пропавших без вести. По нашим данным, они отличаются процентов на 40. То есть имеется 40% недоучёта потерь. Где они? Лежат в нашей земле-матушке, неопознанные, по-человечески не похороненные.
АиФ-Черноземье: – Подождите. Давайте сначала: как это написано – тысяча, а похоронено десять?
Н. А.: – Обыкновенно. Вот последний пример из Станового Колодезя, что в Орловском районе. По документам здесь был сделан перенос останков погибших бойцов в 1970 г. с привокзальной площади в центр, ближе к церкви. Якобы в этой могиле лежит 173 бойца. Могила заросла и, можно сказать, не существовала как таковая. Мы решили перенести останки солдат, вскрыли. И оказалось, что на самом деле там останки всего 27 человек!
А ведь еще до «переноса» в 1970-м году в эту могилу якобы перенесли останки солдат из шести населённых пунктов! Да никто их ниоткуда и никуда не переносил! Только на бумаге. И такое наблюдается повсеместно. Немногие воинские захоронения соответствуют данным паспортов.
Или, к примеру, могила с оградой размером 5х6 метров. В ней по паспорту числится 1,5 тысячи захороненных солдат. Уверяю вас: их там нет! Просто не может быть, поскольку для такого числа погребённых требуется гораздо больше места -не менее 10х15 метров.
А вот человек числится похороненным в известной братской могиле, где даже выбито его имя, а мы находим его прах с медальоном в поле – сержант Князев обнаружен в 1,5 км от «своей» могилы, Иван Хрисанович Иванов – в 3 км… К сожалению, такая картина повсеместна, и не только у нас в области. А одинаковые списки на совершенно разные по месту воинские захоронения чего стоят?
АиФ-Черноземье: – А что значит недоучёт потерь?
Н. А.: – Смотрите, на каждые пять медальонов, которые мы подняли и прочитали по бланкам, вложенным в них, понятно: только два обладателя медальонов числились в Красной Армии. Еще один проходит по материалам так называемого «подворного опроса», а остальные – нигде не числятся, как будто и не служили никогда! Боец В.Жданов погиб в феврале-марте 1943-го – в армейских списках не числится. Без вести пропавший Н. Полесский из Воронежа – тоже не значится. И. Галкин, Л.О. Приходько… всех не перечислить!
Из рассказов бабушек-дедушек мы знаем, к примеру, что в Малоархангельском районе местных посылали в бой, даже не оформляя документы. Их родные повязывали им белые платки на руки, а потом ходили по полям сражений, находили и хоронили… По нашим подсчётам, таких погибших – около 70 тысяч человек. Картина страшная… Вот недавно обнаружили две силосные ямы, набитые останками…
Чем «такое» заслужили?
АиФ-Черноземье: – Ваш отряд – многочисленный?
Н. А.: – Заявлений – больше 50, но реальных членов - 19 человек, из которых 12 – студенты. К слову, могу сказать: если человек один раз поехал на раскопки, второй раз – он остается в поиске на всё время. Если во второй раз не поехал – не поедет больше никогда.
АиФ-Черноземье: – Как люди становятся поисковиками?
Н. А.: – Кто как. Я, к примеру, этим увлёкся еще со школьной скамьи, с 1975 года. Сначала интересовали только самолёты и лётчики, потом понял глубину и серьёзность этой работы. На моём счету порядка 600 найденных бойцов Красной Армии.
АиФ-Черноземье: – Зачем вам это? Война давно прошла, матери, жёны, многие дети погибших, для кого это было очень важно, умерли…
Н. А.: – Затем, что я сам не хотел бы «валяться» в силосной яме или быть сваленным в кучу в окопе. У меня недавно с одним священником вышел спор. Он говорит – не надо их трогать, дескать, нашли – поставьте крест или звезду – и достаточно. А я ему: вот ты умрёшь, тебя колючей проволокой обмотают, бросят в овраг и прикопают – согласен? «Чем я такое заслужил?», – спрашивает. А чем заслужили люди, погибшие за наше будущее в той войне? Сколько их в санитарных ямах, скрученных проволокой, на которой их волокли, брошено друг на друга? Скот так не стаскивают… Некоторых даже землёй не присыпали – мы таких называем верховыми. Много их…
Разве там им место?
АиФ-Черноземье: – В последнее время много говорят о проблеме не горящих Вечных огней. А как вы к этому относитесь?
Н. А.: – По-разному. Одно дело, если Вечный огонь потушат, к примеру, на Кривцовском мемориале, где реально захоронены тысячи бойцов, и совсем другое – если его потушат на Химмаше, где не похоронен ни один солдат! Там не было боёв – ни в 41-м, ни в 43-м. Просто зажгли огонь на территории полигона бывшего бронетанкового училища… Воинское захоронение и воинский мемориал – совершенно разные вещи! И эту разницу мало кто понимает. На Орловщине мемориалы можно построить на любом месте. А в воинских захоронениях люди лежат!
Я больше переживаю за другие вещи. Вот, к примеру, в Орле есть парк Победы, и там – немецкое кладбище. Как это сочетается? Почему до сих пор городская власть не даёт разрешения на то, чтобы его оттуда убрать?
Или, к примеру, Сквер Танкистов. Мало того, что захоронение находится в одном месте, а Вечный огонь горит в другом – у танка, и люди поклоняются машине, а не погибшим, так в десятке метров от наших солдат похоронены немцы! Разве там им место?!
АиФ-Черноземье: – Вы сказали, что понадобится ещё лет 600, прежде чем последний солдат Великой Отечественной будет по-человечески захоронен. Что нужно для того, чтобы этот срок резко уменьшился?
Н. А.: – Я неоднократно подавал записки в областное Правительство по состоянию нашего поискового движения. Дело в том, что у нас в стране действует закон «Об увековечивании памяти погибших при защите Отечества». Там есть многое, что нужно, кроме одного: финансовой составляющей. Поэтому нет транспорта, всего один толковый координатор этой работы на область в лице Андрея Сиротова! Наш председатель поискового объединения «Взлёт» уже забыл, когда сам работал на раскопках – всё время уходит на согласования и оформление бумажек.
Если мы действительно озабочены этой проблемой, и слова о патриотизме – это от души, а не бла-бла-бла для отчёта, нужно, чтобы была пусть малочисленная, но структура во власти, которая бы профессионально и оперативно реагировала на ситуацию, координировала эту работу и взяла бы на себя «бюрократическую» составляющую. И, конечно, очень нужен транспорт – без этого – просто никуда.
В Курске захоронят останки 157 советских воинов и мирных жителей 
Поисковики открывают имена героев ВОВ 
Противостоять лжи. К чему приводит искажение истории 
Взрослые игры. О реконструкции боёв, цене зрелищ и «дефиците» немцев 
Виктор Шамрай: «Воронеж – во многом прямой участник битвы за Сталинград»