Некультурная история: Как завод «пилят» на металлолом.

Вот уже больше года по Воронежу бродит призрак «культурного кластера».  По мнению авторов идеи, он должен воплотиться в скорбных останках завода им. Коминтерна и подарить новую жизнь легендарному предприятию.

Казалось бы, придумано здорово: раз уж могучее производство безвозвратно уничтожено, то хотя бы бедным художникам, поэтам и музыкантам будет где развернуться. Всё лучше, чем очередной частокол многоэтажек или торговый центр с китайским ширпотребом. Но стоит посмотреть повнимательней, и в голубом мареве мечтаний начинают угадываться до боли знакомые контуры Нью–Васюков и знаменитый «гроссмейстер», сосредоточенно продумывающий новую комбинацию.

По законам гостеприимства

Что же такое – «культурный кластер»? На Западе в брошенных корпусах заводов часто селятся дизайн–студии, архитектурные мастерские, выставочные залы и т. д., которые притягивают богемную публику, как лампочка мотыльков. Во второй половине «нулевых» такие модные места стали появляться в Москве и Питере – пустующих промышленных построек накопилось предостаточно. Так родились творческий кластер «Красный Октябрь», центр современного искусства «Винзавод», культурный центр «ЗИЛ» и др.

Вполне заслужил подобный кластер и Воронеж. Не случайно идею подняли на щит многие культурные деятели, в их числе Эдуард Бояков, ректор Воронежской академии искусств, и Дмитрий Большаков, директор арт–группы «Квадрат». А также представители власти – губернатор Алексей Гордеев, мэр Александр Гусев, первый зампредседателя регионального правительства Андрей Ревков – и бизнесмены –  Геннадий Чернушкин, Евгений Хамин, Анатолий Шмыгалёв и др.

При этом все взоры сейчас обращены на Андрея Романенкова, которого на встречах, где обсуждается амбициозный проект, обычно представляют как владельца значительных активов на территории бывшего завода имени Коминтерна. Впрочем, иногда этот неординарный человек «светится» и в более убедительном статусе. Так, в пресс–релизе, выпущенном после встречи с губернатором, Андрей Романенков был назван «директором Воронежского экскаваторного завода им. Коминтерна». Прессе бизнесмен объясняет, что любезно отказался от застройки территории ради такого прогрессивного начинания.

Богатый наследник

Между тем, достаточно немного любопытства, чтобы проросло зерно сомнения. ОАО «ВЭКС» Воронежский экскаватор» находится в стадии ликвидации, и руководит им конкурсный управляющий. Что вполне естественно, ведь сам завод давно канул в небытие, а его территория «распилена» на много кусков. Впрочем, среди собственников участков и помещений имя Андрея Романенкова тоже не значится. Какими же значительными активами владеет предприниматель? И как он вообще связан с покойным заводом им. Коминтерна?

Завод «Рихард–Поле» появился в Воронеже ровно 100 лет назад – предприятие было эвакуировано из Риги из–за наступления немцев. Во время Великой Отечественной завод первым стал выпускать «Катюши», а в мирное время перестроился на производство экскаваторов. В 90–е годы вместе со всем воронежским машиностроением предприятие погрузилось в кризис. При советских объёмах в 1 190 экскаваторов в год в начале 2000–х производство едва достигало 40 машин.  И всё же предприятие вполне могло бы жить – экскаваторы под маркой «ВЭКС» до сих пор востребованы – если бы не лакомый участок земли в 26 га рядом с центром города.

События развивались по классическому для той эпохи сценарию рейдерского захвата. В 2005 г.

мелкая фирма «Форлэйн» из–за мизерной задолженности подала заявление в арбитраж, который ввёл на заводе сначала внешнее, а потом и конкурсное управление. Тогда–то и всплыли имена бизнес–партнёров Александра Воронкова и Андрея Романенкова, которые приняли активное участие в делёжке туши раненого «мамонта». От конфликта лихорадило весь город. Рабочие, месяцами не получавшие зарплату, бастовали, объявляли голодовки, силой держали в кабинете конкурсного управляющего. Но никакие протесты коллектива и акционеров не помешали распродать завод по частям за сущие копейки. Тем более что распродажу объявило прошлое региональное руководство. Причём под самым благородным предлогом: чтобы пригласить профильного инвестора, который скупит участки и восстановит производство.

Так на площадку заманили Кировский завод из Санкт–Петербурга. Предполагалось, что он наладит выпуск тракторов. Своим представителем питерская компания выбрала уже упомянутого Андрея Романенкова, о чём сегодня премного жалеет. Дело в том, что в итоге в собственности Кировского завода оказалась лишь малая часть площадей. А многие участки и помещения оформлены на разные фирмочки – «Эко–строй», «Актив», «Родник» и др. В списке право­обладателей значится некий Павел Романенков. Возможно, связь с этими компаниями и позволяет Андрею Романенкову представляться богатым наследником завода им. Коминтерна. Да и другие собственники, присутствующие на площадке, утверждают, что Романенков контролирует довольно большую территорию. Интересна география этих владений: участки расположены по периметру заводской площадки, занимая дороги и выезды.

На костях мастодонта

Понятно, что ни о каких планах по восстановлению производства речь уже не шла. Ещё бы, ведь заводское имущество можно было сдать в металлолом за сотни миллионов рублей. Конечно, сами станки стоили миллиарды, но кого это волнует, когда можно заработать немедленно?! Так, в один из зимних морозных дней внезапно оказалась выключена заводская котельная. В результате ценное оборудование мгновенно пришло в негодность.

 

Цеха потрошились варварски: срезалось всё – от мостовых кранов до кабелей. Зайдя на территорию завода, то здесь, то там можно наблюдать унылый пейзаж, словно предназначенный для съёмок триллера–антиутопии. Окна разбиты, сквозь проломы в крыше бывшие цеха заметает снег и заливают дожди, повсюду растут кучи мусора. По мнению экспертов в области индустриальной недвижимости, шанс возродить завод упущен безвозвратно.

Но возможность использовать площадку с пользой для города была. Так возник проект технопарка «Московский». Мы связались по телефону с одним из учредителей технопарка – бизнесменом Анатолием Бойко.

– Нужно было привести территорию в порядок. Сегодня открывается склад, завтра – уже цех, послезавтра – инновационное производство, – рассказал он. Другим учредителем стал Андрей Романенков.

– На словах он полностью поддерживал идею, – продолжает Анатолий Бойко. – Но в то же самое время из цехов исчезал последний металл.

Проект остался незавершённым: на территорию Романенкова никто так и не смог зайти. Зато остальные собственники и приглашённые ими арендаторы столкнулись с настоящим произволом: их заставляют платить за въезд на собственные участки. Доходит до «разборок» с участием ЧОПов, а порой – и до уголовщины. Не так давно представители «Северо–западной холдинговой компании» внезапно обнаружили, что с принадлежащего им испытательного полигона, где когда–то ходили тяжёлые экскаваторы, исчезли все металлические плиты – остались только ямы и ухабы. Ущерб составил больше 2 млн руб., полиция возбудила уголовное дело по статье «Кража в особо крупном размере». 

И всё же на отдельных участках площадки – а она сегодня принадлежит 32 собственникам – кипит жизнь. Здесь обосновались склады лекарств, предприятия по выпуску пластиковых окон и литых изделий. Есть и сложные, инновационные производства – такие, как выпуск томографов или аэродинамических труб. Всё это – десятки, а в перспективе – сотни рабочих мест. Но где же раскинется культурный кластер? И куда должны уйти действующие предприятия? Или с ними попытаются «договориться», перекрывая въезд и выезд?

Пешка Е2–Е4

Между тем, Андрею Романенкову не случайно понадобился новый громкий проект. Судя по всему, его финансовое положение оставляет желать лучшего. Так, фирма «Гамма» пытается вернуть через суд 26 млн руб., которые в разные годы занял Романенков. При этом выясняется, что ему, с виду – серьёзному бизнесмену, который ходит в хорошем костюме и ездит на «Порш–Кайене», впору идти по миру. Единственное имущество, которое у него обнаружилось – это 1/100 доля в квартире на ул. Карла Маркса. Зато кредиторов достаточно: тот же Левобережный районный суд рассматривает ещё несколько исков. Самое время открывать новую «концессию». А авторитет регионального руководства очень удобно использовать в спорах с несговорчивыми соседями, которых можно запросто обвинить в том, что они против культурного кластера и вообще люди малокультурные, почти что ретрограды. Мол, зайдите в Интернет: вот вице–губернатор, вот мэр, а вот я, рядом с ними сижу. С кем связываетесь? Всё просто, как ход Е2 – Е4.

На днях редакция попросила Андрея Романенкова рассказать о перспективах культурного кластера. «Перспективы грандиозные!» – ответил тот, но от встречи культурно отказался, сославшись на чрезвычайную занятость.

Словом, сюжет незамысловат, почти хрестоматиен. И если конец завода со столетней историей заслуживает звания высокой трагедии, то первая глава истории культурного кластера явно пишется в жанре плутовского романа.

Смотрите также:

• Подглядим за производством, или Как изготавливают синтетический каучук? →
• Обогреем всю Россию: ОАО «Боринское» развивает газовую отрасль →
• Кошмарят бизнес. Кто мешает работе старейшего завода Ельца? →