В благодатный край
«В последнее время из-за политических конфликтов слово «хохлы» фактически попало под запрет, — констатирует краевед Николай Сапелкин. — Но воронежцы никогда не вкладывали в него никакого уничижительного подтекста. Это не прозвище, а этноним, который вовсе не был обидным. Когда-то группа населения, носящая это название, сама отстаивала право так себя именовать».
В середине XVII века Украина бурлила. То и дело вспыхивали казацкие восстания, которые жестоко подавлялись польской шляхтой. В 1651 году поляки разбили казаков под Берестечком, и западная часть Малороссии снова оказалась под властью Речи Посполитой. Богдан Хмельницкий издал универсал, разрешающий казакам переселяться на земли России. К границам Московского государства потянулись вереницы возов с малороссийскими переселенцами.
После смерти Богдана в 1657 году в Малороссии 30 лет продолжалась Руина. Один за другим сменялись гетманы, служившие то Москве, то Варшаве, то турецкому султану. Почти непрерывно шли военные действия. Неудивительно, что поток иммигрантов становился всё шире.
Украинским казакам наши места были хорошо знакомы — их предки промышляли здесь с конца XVI века. Тогда граница официально проходила по Воронежу, а дальше на юг простирались ухожии — земли, которые сдавались в аренду. После уплаты небольшого сбора арендаторы собирали здесь дикий мёд, рыбачили, охотились.
Черкасам, а именно так в XVII веке чаще всего именовали малороссов, предлагали селиться в Алыме — нынешнем селе Касторное Курской области, Землянске, Урыве, Коротояке, Острогожске и других воронежских городах и сёлах. Так образовалась Слобожанщина — благодатный край, где переселенцы получили широкие права: могли беспошлинно торговать, владеть землями, мельницами, рыбными ловлями, содержать шинки (кабаки) и безоброчно «курить» вино. Были розданы и хорошие подъёмные — от 4 до 8 рублей.
Надо сказать, что царское правительство принимало в подданство и селило в городах и сёлах Слобожанщины только семейных людей, уже накопивших добро. А неженатым давали немного денег и разрешали отправиться к донским казакам.
Служили исправно
Одним из центров Слобожанщины стал Острогожск. Эта округа тогда называлась рыбной — в Тихой Сосне в изобилии водились ценные виды осетровых. В 1652 году здесь получили право «на вечное житьё» 2 тыс. казаков Киевского, Белоцерковского и Переяславского полков во главе с наказным полковником Иваном Дзиньковским. Вместе с казаками прибыли не только их семьи, но и так называемые подпомощники — люди свободные, но без имущества.
Быт черкасы вели по-своему. Белёные хатки, крытые камышом или соломой, палисадники, поросята — великороссы свиней, как правило, не разводили, и необычайно красивое пение по вечерам. Со временем малороссийский колорит стал неотъемлемой приметой воронежской глубинки.
«Нынешние хохлы практически в первозданном виде сохранили уникальный малороссийский диалект, который принесли на нашу землю их предки, — отмечает краевед. — В нём нет польско-немецких заимствований и искусственно созданных слов, которые, с одной стороны, осовременили украинский язык, а с другой — сделали его грубым и часто нелогичным».
Именно с этих пор начинается история пещерных храмов Воронежской области — от более древних времён остались лишь легенды. Именно малороссы начали устраивать на меловых склонах церкви — по примеру Киево-Печерской лавры. Так, антиминс для храма в Дивногорье был подписан киевским митрополитом Петром Могилой.
При этом, когда переселенцы ходили на службу в великоросские церкви, часто возникали проблемы. Например, и острогожский воевода, и местные священники ополчились на чубы: мол, негоже в таком «бусурманском» виде появляться в Божьем храме. Но малороссы не случайно называли себя хохлами — они гордились своими чубами и продолжали их носить. Самих переселенцев очень удивляло принятое тогда у великороссов двоеперстие — тем более что вскоре из Москвы пришло указание креститься тремя перстами: началась борьба со старым обрядом.
Из казаков, расселившихся от Ельца до Коротояка и Острогожска, был образован Острогожский полк. При этом они подчинялись, прежде всего, своему полковнику, а уж потом — представителям царской администрации. За вольготное житьё казаки исправно несли службу: отбивали грабительские набеги крымских татар, ходили в походы на Львов, Каменец-Подольский, Кызы-Кермен и другие города и крепости.
Поддержали смуту
По иронии судьбы, убежав от Руины, черкасы вскоре стали участниками гражданской войны на своей новой родине. По неясным причинам Иван Дзиньковский поддержал бунт Степана Разина и 9 сентября 1670 года открыл ворота Острогожска для повстанцев. Разинцы убили подьячего и воеводу, а московских стрельцов полковник посадил на цепь в своём дворе. Но часть казаков во главе с сотником Герасимом Карабутом осталась верна присяге и уже через несколько дней разоружила восставших, арестовала Дзиньковского и вызвала на подмогу соседних воевод.
29 сентября Иван Дзиньковский с соратниками был расстрелян на городской площади, а вскоре пришла запоздавшая царская грамота, которая предписывала отсечь мятежникам руки по локоть и ноги по колено, а потом повесить. Чтобы выполнить царскую волю, эту экзекуцию проделали уже над трупами.
Един ли народ?
Перевернувшая страну петровская эпоха привнесла перемены и в жизнь малороссийских казаков. К этому времени село Черкасское, города Землянск и Алым были уже в глубоком тылу. Казакам предложили перебраться поближе к новой границе — на реку Толучеевка. Раньше в этих местах жили донские казаки, но после восстания Кондратия Булавина все их городки были уничтожены. В страну стали прорываться нагаи и калмыки — вот и понадобился новый заслон из черкасских полков.
«Так появились Старомеловатка, Новомеловатка, Пески и другие сёла, построенные по казачьему правилу, — рассказывает Николай Сапелкин. — И сейчас в них могут показать, где жила та или другая сотня, где был майдан, а где — вышки для наблюдения за калмыками».
В итоге малороссийские сёла протянулись своеобразным полумесяцем от Липецкой, через восток Курской к западу и югу Воронежской области. Постепенно ушла в прошлое казацкая военная организация, а малороссы и великороссы становились всё ближе друг другу.
В конце 20-х — начале 30-х годов прошлого века советская власть дала толчок укреплению идентичности воронежских малороссов. В местах их компактного проживания активно шла политика украинизации: на украинском языке преподавали в школах, вели документооборот, издавали газеты.
«Я убеждён, что малороссы и великороссы — две ветви единого народа, — отмечает краевед. — Но если в обеих странах будет продолжаться нынешняя политика, мы станем разными народами. В России мы по-прежнему отказываемся от ценностей русской цивилизации и, к сожалению, не смогли сформировать образ жизни, привлекательный для украинцев».
Неотъемлемая часть
Малороссийское население Воронежской губернии дало стране своего гения — историка Николая Костомарова: 16 мая ему исполнилось бы 200 лет. Костомаров родился и провёл детство в слободе Юрасовка Острогожского уезда, на территории сегодняшнего Ольховатского района. С ранних лет будущий историк подмечал особенности быта и характера местных жителей и в итоге сделал вывод о формировании особой южнорусской идентичности.
Николай Костомаров пострадал за свои идеи: в то время украинскую карту начала разыгрывать соседняя Австро-Венгерская империя, и потому украинофильские идеи преследовались государством. Николай Костомаров был заключён в Петропавловскую крепость, а затем отправлен в саратовскую ссылку.
Нужно сказать, что Костомаров считал южнорусский элемент неотъемлемой частью общерусского единства, которая ни в коем случае не должна отделяться, а, напротив, обязана «давать нашей общей жизни растворяющее, оживляющее, одухотворяющее начало».