Правда всегда одна

Разведка боем

– Сергей Самуилович, вы были узником еврейского гетто, затем бойцом партизанского отряда. Что помогло вам выжить в это непростое время?

– Я находился в гетто польского города Белосток. Конечно, было очень тяжело – голод, работы... Я выжил благодаря своему отцу. Можно сказать, что он дал мне две жизни: одну – биологическую, а другую – во время войны, когда сделал всё для того, чтобы я ушёл в партизаны. Это было нелегко, тогда многие хотели вступить в партизанский отряд. Но поскольку мой отец был подпольщиком, которого очень уважали, он смог замолвить за меня словечко. Так я попал в еврейский партизанский отряд, который назывался «Форойс».

На идише, а это язык моего детства, это означает «вперёд». Командир отряда вскоре заметил, что я хорошо ориентируюсь в лесу, а для партизан это первое дело, и, что тоже немаловажно, я не боюсь. Поэтому он назначил меня разведчиком. Разведчики всегда шли впереди, и если засада, то первые пули предназначались им. А засад было много – Белосток располагался в тысяче километров от линии фронта, там была немецкая жандармерия, эсэсовцы… Было очень тяжело там партизанить, но мы делали всё, что могли: обрывали телеграфные линии, стреляли в немцев, хотя оружия у нас было не очень много.

– Скажите, были ли среди немцев такие, как Оскар Шиндлер, – люди, которые помогали узникам?

– Были немцы, которые работали с нашими подпольщиками и помогали им. Они занимали разные посты. Существовала даже целая группа таких немецких антифашистов. Мне довелось встретиться с лидером этой группы. Белосток не очень большой город – около 100 тыс. жителей. Там находились крупные текстильные комбинаты, одним из которых руководил немец. Он хоть и служил Германии, но оставался антифашистом. Меня с ним познакомили подпольщицы, которые с польскими паспортами жили в городе и помогали партизанам. Его звали Артур Вилле Шаде. Он подарил мне бельгийский карабин – укороченную винтовку, очень удобную для партизан. Оружие тогда было на вес золота. Я с огромным трудом вывез его из города.

Судьбоносная встреча

– Правда, что дружба и любовь, начавшиеся в партизанских отрядах – это на всю жизнь?

– У меня так и было. Я и ещё один человек хотели вступить в партизанский отряд и должны были ждать партизан на Наполеоновском тракте – большой дороге в лесу, около разбитого советского танка. Легли в кустах недалеко от этого места и ждём. Первая ночь – никого, вторая – никого, на третью ночь мы заметили целую группу, но идущую не из леса, а из города. И с ними – наш главный связной. Увидел нас и говорит: а что вы тут делаете? Выяснилось, что мы должны были находиться у танка, но не у первого, а у третьего, где нас уже три ночи ожидали партизаны.

И вот как раз в этой партизанской группе я и встретил Галину Иосифовну, мою будущую жену. Симпатичная молодая девушка – я, как говорят, сразу на неё глаз положил! Со мной был ещё мой товарищ, ему она тоже понравилась, но он, как честный парень, заметив между нами искру, отошёл в сторону. Ведь она выбрала меня. Через какое–то время мы стали мужем и женой. Нас «благословил» командир отряда, а документально мы оформили брак уже после войны.

Нам удалось прожить огромную счастливую жизнь. В июне будет пять лет, как моя супруга умерла. Мы всю жизнь всё делали вместе, и теперь по утрам мне снится, что она снова рядом, я говорю с ней, и только потом понимаю, что её уже нет…

Спасибо от Спилберга

– Знаю, что после войны вы занимались наукой, преподавали английский и, получив грант, даже отправились читать лекции в Америку. Не было соблазна покинуть Воронеж, Россию? 

– Этот вопрос мне задают постоянно (смеётся. – Ред.). Нет, мне не хотелось уезжать. Я был профессором, доктором наук, у меня были ученики – 17 моих студентов защитили кандидатские диссертации. Мне не хотелось всё это бросать. Да, я выиграл грант программы «Фул–брайт», и мне предоставили возможность уехать. Я пробыл в Штатах не четыре месяца, как сначала предполагалось, а целых восемь. И я не жалею, что всё равно остался в Воронеже.

– Известно, что вы давали интервью для фонда «Холокост», возглавляемого американским режиссёром Стивеном Спилбергом, и позже получили письмо, где создатель фильма «Список Шиндлера» благодарил вас за помощь. Что для вас самого означало это сотрудничество?

– Я написал книгу о своей жизни, начиная с малолетства и до вступления в партизанский отряд. Она была готова давным–давно, но никто не хотел её публиковать. Фонд «Холокост» взялся за это. А я просто хотел, чтобы люди знали о том, что нам довелось пережить.

– Сегодня мы часто слышим слово «патриотизм», но в разных устах оно звучит по–разному. Как думаете – почему?

– Есть плохой патриотизм, когда человек считает, что патриот – это обязательно что–то узко национальное. На самом деле настоящим патриотом может быть и интернационалист. Вот и разница между двумя патриотизмами.

– А ещё сегодня делается много попыток переписать нашу историю. Как вы считаете, зачем?

– Это не что иное, как продолжение «холодной войны». Сейчас у нашей страны очень трудное положение, что связано с санкциями, изоляцией, враждебными настроениями и прочим. Но правда всегда одна. И я надеюсь, что в конечном итоге она всё равно победит.  

Смотрите также:

• Афган навсегда. Тамбовчанин написал книгу о последней войне СССР →
• Противостоять лжи. К чему приводит искажение истории →
• Малолетние узники ВОВ хотят быть услышанными →