Владимир Козляков: «Хор – это всегда МЫ, а не Я»

Фото: Из архива Тамбовского камерного хора им. С. В. Рахманинова

Тамбов, 21 декабря – АиФ-Черноземье

   
   

С привкусом буржуазности

АиФ: – Владимир Васильевич, как вы оцениваете завершившийся недавно телепроект «Битва хоров»? 

В.К.: – Смотрел несколько передач. К хоровому искусству это никакого отношения не имеет. Приходите кто хочет, и мы из вас «сделаем хор». Как можно создать за два месяца коллектив из людей, которые не только никогда не пели в хоре, но и вообще не знают, что это такое? Главное в хоре – это создать творческую атмосферу, когда каждая отдельная личность чувствует себя частью чего-то значимого и целого. Когда люди объединяются духовно. А когда в названии мероприятия слышишь слово «Битва…», думаешь: «Я куда попал?» Сразу возникают ассоциации с дракой во дворе. Мне это не интересно. Эти телевизионные шоу пришли к нам из современного западного мира, где люди хотят не духовно возрастать, а просто развлекаться. 

АиФ: – Может, этот проект был нацелен на то, чтобы возродить утерянный интерес к хорам в нашей стране? К тому же, наставниками творческих коллективов выступали звёзды российской эстрады…

В.К.: – Это всего лишь заполнение досуга. А что такое досуг? Когда человеку нечего делать. И тогда нужно ему организовать красивое безделье. Сегодня процветает «искусство» красивого безделья… На днях умерла величайшая оперная певица Галина Вишневская. Вот это была личность, это была звезда… Читаю афишу в автобусе: «Звёзды XXI века». Молодые московские ребята – музыканты дают у нас концерт. В Тамбове их уже назвали звёздами. Что это? Мельчает слово? Или они уже стоят на уровне Галины Павловны Вишневской? Если мы хотим что-то хорошее возродить из того, что было, нужно к этому обратиться. И в хоровом искусстве есть свои звёзды: Владимир Минин, Владислав Чернушенко, Борис Певзнер, Эдуард Маркин и многие другие. Но среди членов жюри в телешоу их никого не было. 

Аналогично и у нас в Тамбове. Сейчас идёт проект «Арена звёзд», отбирающий артистов для постановки мюзикла. А кто сидит в жюри? При всём моём уважении к этим людям, очевидно, что из них никто не имел никакого отношения к мюзиклу.

   
   

Кто главный настройщик?

АиФ: – Что же сейчас происходит с хорами и вообще с искусством? 

В.К.: – В современном искусстве главное – выразить собственное «я». И чем оригинальней кажется творческая личность, тем талантливей. Но это не так. Я сторонник классического искусства, когда художник подчиняется объективным законам красоты. Но при этом он должен быть масштабной личностью, в противном случае можно скатиться в банальную стилизацию. 

Хор – это всегда соборность, общность людей и идеалов. Теперь наше искусство зовёт не совершенствоваться, а наоборот – опускаться до двух прихлопов, трёх притопов. Россия шагнула назад, а другие страны нас обогнали. Цель сделать человека лучше подменили на идею сделать людей тем, кем они хотят. Возникает вопрос: а кем мы желаем стать? Когда ребёнок говорит, что хочет быть бухгалтером, это смешно. До тех пор пока человеку не покажут, что есть вокруг него в мире, он не поймет, какое решение ему принять. Раньше искусство помогало человеку определиться с выбором в жизни. 

АиФ: – Может, сегодня просто нет такой потребности у тех, кто задаёт такую тональность для нашей общественности? 

В.К.: – Вспомним из истории… Приходят высокопоставленные особы в гости к императору. Тот берёт флейту и играет под аккомпанемент известного придворного музыканта. Императоры ходили в театры, что-то обсуждали, оценивали. К примеру, если граф Шереметьев разбирался в театре, у него был свой театр… А ходят ли сейчас на постановки власть предержащие, если у них выпадает свободное время? Каков их уровень потребности в культуре? В итоге, всё это проецируется на общество. Недавно читал, что в одной из европейских стран одно из требований при назначении губернаторов – наличие у кандидата гуманитарного образования.

Воспитать понимающих

АиФ: – И всё-таки, народ как-то – инстинктивно что ли – продолжает тянуться к высокой культуре. Сейчас стало популярным возрождать своё, национальное. 

В.К.: – Могу заметить, что хорошие традиции закладываются и у нас в Тамбове. К примеру, я наблюдаю, как за 30 лет существования Рахманиновских фестивалей появился слой публики, для которых посещение этих концертов и встреч стало потребностью. 

Сейчас появился интерес к духовной музыке; к духовному кино – это подтверждают фестивали «Десять заповедей». Если мы хотим остаться русскими людьми, тамбовскими людьми, не надо копировать. Если мы хотим сохранить своё национальное лицо, то нужно помнить: прежде всего, это идёт из песни. Русская культура вышла из пения.

АиФ: – Получается, что без хора нам не обойтись. И вы не зря посвятили этому делу свою жизнь… 

В.К.: – Ушла Галина Вишневская, но у нее есть последователи – она создала Центр оперного пения. Сохранить национальное достояние важно и для нас. Это и есть наша основная миссия – передать русские исполнительские традиции несмышлёным ребятишкам, последующим поколениям. 

АиФ: – А рождаются ли сегодня таланты, подающие надежды на будущее? 

В.К.: – Талантов сейчас не меньше, чем раньше. Но их нужно помещать в определённую среду. Ведь углубляться и развиваться они начинают только тогда, когда соприкасаются со стоящим искусством. Талант должен попасть в руки нужных педагогов. 

Но здесь важна ещё и другая сторона. Одно дело – оставлять для потомков Моцартов, а другое – воспитывать тех, кто сможет их понять. 

 

Смотрите также: