Орёл, 11 июля – АиФ-Черноземье. К чему современной девушке осваивать средневековую технику плетения поясов? Престижно ли быть народным мастером? Наш гость – лауреат Международного фестиваля-конкурса мастеров декоративно-прикладного творчества «Мастера Соловьиного края», прошедшего в июне в Курске, орловчанка Олеся Гущина.
Жюри настолько поразило качество и вид изготовленных ею поясов, что оно единодушно присудило ей призовое место, хотя её соперниками были маститые профессионалы из Белоруссии и России.
Зов предков
АиФ: – Олеся, как красивая, современная девушка, отлично знающая компьютер, профессионально поющая, может дойти до жизни такой – начать плести старинные русские пояса, которые сегодня, в общем-то, никем не востребованы?
О.Г.: – Я всегда интересовалась историей. Сначала – Древней Грецией, Римом, Спартой, потом – средневековой Европой. А в 2005 году познакомилась с белгородцами, которые увлекаются исторической реконструкцией и ролевыми играми. На одну из них – из времён Жанны Д’Арк – они меня пригласили. Пришлось вникнуть в эпоху, много прочесть о женском европейском платье XIII века, ведь на ролевую игру надо приезжать в костюме. И в какой-то момент меня перевернуло: зачем мне грязная и инфекционная средневековая Европа, если есть моя, гораздо более интересная история Руси, которая даже в древности раз в неделю мылась в бане? И вместо французского платья я сшила себе первую рубаху. Потом ещё одну. Но её же надо подпоясывать! Познакомилась с человеком, который помог мне приобрести бердо – это такая доска с отверстиями для плетения поясов. Он же показал мне, как это делается. И я «заболела» этим делом. Настолько, что вскоре уволилась с работы, где я была менеджером по кадрам. С тех пор плету, можно сказать, не переставая.
АиФ: – Кому это нужно?
О.Г.: – Очень многим людям. Вообще пояс для русского человека всегда был очень важен. Ты можешь быть голым, но пояс должен быть: его отсутствие сродни бесчестию. Не случайно первое, что делали с пленниками, – снимали пояса.
Пояс на Руси демонстрировал всё: наличие прав, социальный статус, уровень материального благополучия и являлся мощным оберегом – даже амулеты играли меньшую роль. С ним связано огромное количество обрядов и верований: поясом обвивали новорождённых, его забрасывал хозяин в новый дом, чтобы перетянуть через порог всех членов семьи и жить счастливо, пояса дарили возлюбленным. И сегодня люди любят носить ремни, пояса – безотчётно, но эта деталь как бы в нашей генетической памяти. Хотя сегодня это больше украшение, чем символ.
АиФ: – И плетётся он – нитка за ниткой…
О.Г.: – Мне показали два простых элемента, похожих на ромбик и крестик, а дальше я всё постигала сама. Более того, может, это мистика, но мне иногда кажется, что многое я делаю не из головы, руки работают словно сами по себе, живя собственной жизнью. Какой-то зов предков.
Но и изучать пришлось немало, тем более что мне не интересны просто красивые или необычные пояса. Мне интересны этнографические вещи. А для постижения этого пришлось изучать культуру от древних славян до традиций, сохранившихся вплоть до начала XX века, моду и лучшие образцы поясов ведущих мастериц страны, пробовать разные материалы – хлопчатобумажные, шерстяные, льняные нити, комбинацию различных цветов и символов. Вот солнце, к примеру, оно и в Африке солнце, символы очень похожи. А изображение птиц – разное. Ведь на Руси они одни, а в Латинской Америке – совершенно другие! И по цветовой гамме, и по роскоши оперения. Представляете, если в погоне за «красивостью» в русском поясе появится павлин?!
Каждый миллиметр – руками
АиФ: – Этнография – это, наверное, несложно: русский национальный костюм изучен-переизучен!
О.Г.: – Как сказать. В Орловском краеведческом музее, к примеру, вообще не выставлено ни одного исторического костюма – и хотелось бы что-то подсмотреть, да нечего! Спасибо, есть книги и Интернет. На самом деле всё очень непросто. Не случайно истинных мастеров плетения поясов – по пальцам перечесть!
АиФ: – Увлечение увлечением, но надо и что-то есть, на что-то покупать те же нитки…
О.Г.: – Конечно. Сначала я сама стала носить то, что сплела, а плету я и пояса, и налобные ленты – очелья, и браслеты. Многие стали спрашивать, где взяла? Делать заказы. А однажды друзья пригласили меня на Перунов день в Калугу. И я, к своему удивлению, продала там всё, что привезла. При этом покупатели не просто отдавали деньги, они спрашивали: что это означает, почему так, зачем, чем отличается мужской пояс от женского. Пояс купить – не буханку хлеба, человек каким-то седьмым чувством определяет, его эта вещь или нет. Поэтому мне не раз говорили, что пояс снимает боль, согревает, успокаивает.
АиФ: – Сплести его трудно?
О.Г.: – Свои первые 40 см примитивнейшего узора я делала три часа. Сейчас появился навык. Но это не механизированная работа, тут станка нет, каждый миллиметр руками. Самый длинный пояс, который мне приходилось делать, был 3,75 метра. Но это и огромное удовольствие. Как сказал какой-то мудрец, научитесь делать то, что вам нравится, и вы не будете работать ни дня!
АиФ: – А браслеты?
О.Г.: – Это вообще моя личная находка. Пояс не на каждую вещь наденешь, а тканый браслет на руку – элементарно. Я знаю многих людей, которые вообще его наглухо зашивают и не снимают годами. Но я предупреждаю покупателей: тканых браслетов на Руси никогда не было, это – трансформация народного творчества в современную жизнь.
АиФ: – Их приобретают, наверное, большей частью для детей?
О.Г.: – Я не делаю для детей ни поясов, ни браслетов. Исторически всё это – для половозрелых людей. Хотя многие мамы спрашивают. Объясняю им, что это их детям не нужно, а точнее, ещё слишком рано.
Мастера и власть
АиФ: – А какие отношения у мастеров народных промыслов с властью?
О.Г.: – Никаких. Мастеров народных промыслов на Орловщине не жалуют, хотя у нас звание «Народного мастера России» имеют 30 человек – не всякая даже крупная область может похвастать таким числом! Их доходы от продаж весьма скромны, поэтому мастера работают – кто в домах творчества, кто – в студиях, чтобы гарантированно иметь 5-7 тысяч рублей в месяц хотя бы на материалы. Поездив по стране, могу сказать, что с пониманием к нашему делу относятся в Ярославле, Смоленске, Курске, в Белгороде. А у нас… С нас одно время даже деньги пытались брать за то, что мы на ярмарках выставляли свои изделия. Нет ещё осознания, что это – штучные изделия. Вышитым рушником не будешь руки вытирать – его повесишь на стену, чтобы любоваться. И резной ложкой суп есть не будешь, потому что это красота, запечатлённая в дереве.
АиФ: – И много молодёжи среди вас?
О.Г.: – Увы. Три четверти мастеров – пенсионеры. Чтобы этим заниматься, нужен в хорошем смысле фанатизм, потому что богатства, ставшего в последнее время мерилом всего, народное творчество не приносит. А молодым много надо – квартиру, машину, модную одежду… К сожалению, наша власть не думает о том, что без традиции, без национальных корней, которые укрепляет и лелеет именно народное творчество, никакой народ не может выжить, даже такой большой и сильный, как русский.
Быть модной не порочно 
Новый Год-2014 встречайте в красном платье от Valentino 
Глиняная сказка. Об игрушке с вековой историей 
Лоскутное шитьё: искусство наших бабушек возвращается