Школа будущего: чем закончится реформа образования?

Александр Могилёв, профессор, доктор педагогических наук, критически называет эту картинку «пятым сном Веры Павловны» из романа Чернышевского. Потому что всё это – пока лишь грёзы и фантазии, реально же система образования в стране зашла в тупик…

Отчёта ради

АиФ: – Закончилась приёмная кампания в вузах. Как сказалась на ней демографическая яма?

А.М.: – Мы уже прошли дно демографической ямы. Набор в вузы в этом году шёл даже немного лучше, несмотря на то, что количество выпускников в Воронежской области было на тысячу меньше, чем в прошлом году. В государственных вузах ситуация с набором улучшилась за счёт притока из других регионов, а также за счёт того, что коммерческие вузы хуже выполняют набор. 

АиФ: – У новичков довольно высоки баллы по ЕГЭ. Но, говорят, они не всегда подтверждаются. Случалось, что студент со 100 баллами по русскому языку не мог без ошибок написать заявление о приёме в вуз…

А.М.: – Так оно и есть. Я уже много лет исследую ЕГЭ как явление, можно сказать, стоял у его истоков почти 15 лет тому назад. Технология, которая положена в основу ЕГЭ, имеет ряд дефектов: списывание и искажение результатов в процессе экзамена стало 99%-м явлением. Примерно 30 баллов каждого школьника – результат списывания.

Стобалльными оценками по русскому языку всегда отличались школьники из Чечни. В этом году, по сообщениям прессы, Рамзан Кадыров поставил по автоматчику в каждый класс, и 30% школьников Чечни вообще не сдали русский язык.

Всё это говорит о том, что уровень коррупции при сдаче ЕГЭ крайне высок. Как к этому относиться? Надо исправлять дефекты и перестать воспринимать ЕГЭ с фанатизмом. Должны быть и другие варианты сдачи экзаменов. Тогда ситуация со стопроцентным списыванием уйдёт в прошлое.

АиФ: – А как же видеокамеры, наблюдатели, отчёты департамента о том, что нарушений нет?

А.М.: – Мы живём в бюрократическом государстве, где важно не то, как всё происходит, а то, как бы за это хорошо отчитаться. В основном все эти меры предпринимаются как раз для отчётов, что всё в порядке. На самом деле никто не заинтересован в стопроцентной честности учащихся в ходе ЕГЭ: ни министерство образования, ни ученики, ни школы, ни вузы… Поэтому все делают вид, что проверяют – нескольких человек исключают, кого-то не допускают... Получается, что мы зашли в тупик. 

АиФ: – Есть ли выход?

А.М.: – Прогноз достаточно пессимистичен. В течение двух лет из-за нарастания системных противоречий в стране может произойти серьёзный социальный кризис. Я думаю, что в результате ЕГЭ будет отменён, либо существенно изменена технология его проведения. 

Где эрудиты?

АиФ: – Какой он – современный студент? Его эрудиция лучше или хуже, чем 20 лет назад?

А.М.: – В течение XX века интеллектуальный уровень населения планеты возрастал примерно на три балла за десятилетие. И так происходило до 90-х годов. После 90-х началось быстрое и неуклонное снижение IQ. Это глобальный процесс, объяснение которому пока не найдено. Что касается абитуриентов нашей страны, то начиная с 90-х годов произошла быстрая деградация, и их эрудиция значительно снизилась. 

Но студенты – явление переменчивое, примерно как курс валют: происходят колебания, всплески. И сегодня встречаются интеллектуально развитые ученики – вот я одного такого нашёл, работаю с ним. Раньше студенты роились в вузе даже после окончания занятий – мы расходились поздно вечером. А сейчас их трудно даже загнать в аудиторию.

Произошло резкое уменьшение мотивации к обучению в классическом смысле.

АиФ: – Неужели нет никаких плюсов?

А.М.: – Интеллект человека многогранен, поэтому сводить всё интеллектуальное развитие к отметкам и тяге к учёбе было бы неправильно. Помимо предметной подготовки, существуют и другие аспекты интеллекта, с которыми высшее образование, к сожалению, не работает – это коммуникативный и социальный элементы интеллекта. Нынешние студенты по-другому общаются между собой, проявляют разносторонние интересы помимо учебной деятельности, лучше ориентируются в социальных процессах.

Взгляд в будущее

АиФ: – Принесёт ли вузам положительные изменения новый Закон об образовании?

А.М.: – До сих пор вузовская деятельность опиралась на глубокие, давние, неписаные традиции. В нашем обществе многие вещи происходили, как говорят, по понятиям – исходя из представления о том, что хорошо, а что плохо. Закон должен формализовать и забюрократить ту сферу, которая раньше регулировалась по понятиям. Я допускаю, что лет через 20 в результате множества вносимых изменений мы получим какой-то удобоваримый, хорошо работающий документ. Но сегодняшний закон не доделан. В итоге после 1 сентября в сфере регулирования образования может наступить беспредел.

АиФ: – Если бы вы могли провести реформу образования, что бы изменили?

А.М.: – В первую очередь я постарался бы прекратить реформы образования, которые непрерывно длятся в нашей стране уже 30 лет. Кризис в образовании возник не вчера. Он осознавался ещё в 70-80-х годах. В 1984 году была принята реформа образования, которую разработали ещё при Андропове. Она состояла из трёх шагов: повышение зарплаты учителя до уровня инженера, введение нового предмета – информатики, третий шаг был таким незначительным, что я уже и забыл, каким именно.

Сейчас же невозможно назвать ни одного вопроса в школьной жизни, который бы не подвергся реформированию. Всё меняется, но при этом направление движения неизвестно. Я проводил исследование среди учителей: какой вы видите идеальную школу? Все отвечали, что хотят красивое уютное здание, оснащённое компьютерами и прочим. Но при этом никто не говорил про людей. Как будто произошёл нейтронный взрыв, и никого не осталось. Мы не видим, какие отношения должны быть между школьниками и учителями. Получается, что реформируем что-то, но не имеем цели. В результате бессистемных реформ мы зашли в тупик. Поэтому надо остановиться и подумать о том, чего мы хотим добиться в итоге.  

Смотрите также:

• Почему «в чести» безграмотность, и зачем нам образование? →
• Нужно ли проверять диплом на плагиат? →
• Игра в модернизацию →