Лара Чайка, АиФ-Тамбов:– Андрей Леонидович, много ли сегодня человек в Тамбовском союзе художников, и каково живётся вашему брату в этом профессиональном сообществе?
А.Б. – На Тамбовщине 100 членов союза художников, но от силы пятая часть их работает творчески. Остальные за год выдают одну–две картины. В своё время в союз вступали все, кто мог. Раньше это считалось престижным: и статус был, и материально нас поддерживали. Сегодня возможности уцелевшего союза художников намного скромнее. Студии–мастерские содержим за свой счёт, сами оплачиваем коммуналку. Выживать удаётся, сдавая часть площади в аренду.
Помню годы, когда официальных заказов было много, что помогало безбедно жить. Мы иногда прятались от них, чтобы позаниматься своим творчеством. Сейчас оно мало кому нужно, о чём свидетельствуют немноголюдные выставки. Вы удивитесь, но иногда среди посетителей выставок встречаются «экземпляры», никогда раньше не видевшие «живых» картин. И это далеко не глупые люди. Просто для них достаточно того, чтобы посмотреть любую работу в Интернете. Некоторые мои знакомые удивляются, когда узнают, что я ездил в Лувр специально на выставку. Не представляю, как можно сравнить виртуальную экскурсию по Лувру и встречу с настоящими картинами великих мастеров.
Л.Ч.: – А для кого–то достаточно посмотреть картины под открытым небом, тем более что такая возможность появилась недавно в Тамбове. Как вы относитесь к этому проекту, и почему среди вывешенных работ нет картин местных мастеров – современников?
А.Б. – (Улыбается. – Ред.) Лучше так, чем никак. На мой взгляд, это порождение чиновничьего разума. Насколько я замечаю, он в этой сфере спит глубоким сном. Секрет простой: есть деньги – есть культура, как они её понимают. Нет их – нет и настоящего творчества.
Что касается отсутствия работ наших авторов в проекте, так это легко объяснить. Там представлены, бесспорно, признанные классики. Мы–то ещё живые. Если разместить здесь картины современников, могут возникнуть разногласия, сразу же начнут поступать от «бдительных» граждан «тревожные» сигналы. Возьмём в пример европейские провинции. Когда въезжаешь туда, первое, что бросается в глаза – это реклама музеев, выставок местных художников или анонсы спектаклей. Люди гордятся своими культурными деятелями. Вот бы нам так!
Портреты для богачей
Л.Ч.: – Как считаете, не исчез у тамбовчан интерес к живописи?
А.Б. – Однозначно ответить трудно. В моей студии занимается немало взрослых людей, реализовавших себя в жизни. Они одержимы потребностью творить. Некоторые признаются: жалеют о том, что родители их когда–то не отдали в художественную школу. Кстати, сегодня тамбовские художественные школы набиты детьми под завязку. Родители хотят развивать способности детей. Но теперь больше стремятся выучиться, чтобы получить модные специальности в области дизайнерского ремесла.
В то же время, есть проблема с посещением выставок. И такая тенденция наблюдается во всей стране. Это никак не связано с каким–то экономическим упадком. Просто произошёл сильный крен в сторону материальных благ. И, тем не менее, есть люди, которым по–прежнему интересно высокое искусство.
Л.Ч.: – Они могут себе позволить покупку понравившейся картины?
А.Б. – Как правило, у большинства из них нет на это денег. Обеспеченные же господа весьма практичны – они точно знают, для чего им нужна та или иная картина. Живопись их волнует прежде всего как предмет интерьера: где она будет висеть, её размеры, цветовая гамма. Причём делает это, как правило, хозяйка дома, проявляя не собственную фантазию, а «срисовывая» идеи из Интернета.
Л.Ч.: – Что больше сегодня заказывают частники?
А.Б. – Портреты себя любимых, но денег и на свою персону жалко. Поэтому и обращаются частенько к непрофессионалам. Но не стоит забывать, что искусство – это всегда качество, а качество – это всегда ручная работа, которая требует больших затрат, ресурсов и времени. Такие произведения никогда не могут стоить, как китайские тапочки.
Л.Ч.: – Так что всё–таки первично для художника: выразить свой внутренний мир или угодить публике?
А.Б. – Смотря какие цели ставить перед собой. Для меня деньги всегда вторичны – даже когда что–то на заказ делаю. Я эгоцентрик, мне нужно навязать своё мироощущение. Но при этом всегда важно делать картины, которые могут «зацепить» людей. Творцу нужно уловить волну, чтобы она прошла через душу.
Л.Ч.: – А если художник работает только на своей волне?
А.Б. – Будет признан позже, если его наследие откопают и не сожгут на свалке. Но большинство творцов хотят быть признанными в свой век.
Нищета губит
Л.Ч.: – Художник всегда был заинтересован удачно продать свои картины – это позволяет ему жить и продолжать любимую работу. Трудно ли быть продаваемым творцом?
А.Б. – Пожалуй, представитель любой творческой профессии, будь то артист, музыкант или художник, в какой–то степени продаёт частичку себя, своей души. Так было всегда. Сегодня, чтобы быть продаваемым, нужно рисовать гадкие картины.
Л.Ч.: – То есть?
А.Б. – У меня есть пейзажи, которые будут покупать стопроцентно, но я не могу делать их чаще, чем раз в год. Хочется создавать уникальные вещи. Мне близка мудрая притча Пауло Коэльо про то, как важно пронести масло в ложечке так, чтобы и его не разлить, и весь мир посмотреть. Страшно, когда ты, начиная зарабатывать всё больше и больше денег, ничего не видишь дальше своего кошелька. Это затягивает и меняет в твоём организме всё, даже биохимия иной становится. Ты ешь и пьёшь иначе.
Л.Ч.: – Как же с утверждением, что нищета губит творчество? Или другим: художник должен быть голодным?
А.Б. – Художник должен быть жадным и завистливым. Но, повторюсь, не стоит смотреть на мир сквозь купюры. Нищета же всегда была очень опасным состоянием для творческих людей, в том числе и для живописцев. Страшнее ничего не может быть, ведь наш труд связан с немалыми материальными затратами. Особенно сейчас, когда мировая цивилизация даёт художнику новые технические возможности.
Л.Ч.: – Вы используете их?
А.Б. – Стараюсь работать по старинке, хотя сталкиваться с ними приходится. Художник теперь имеет возможность прилагать минимум усилий для такого важного дела, как подбор цвета, смешивание красок. Нужно нарисовать травку на закате? Есть тюбик с соответствующим названием краски. Почти никаких затрат мозгового вещества. Или такой пример: в европейской палитре красок – одиннадцать видов белил, а у нас их только два. И многие художники не знают между ними разницы.
Холсты как хобби
Л.Ч.: – А как учат начинающих художников сегодня?
А.Б. – Замечаю, что те знания, которые мы получали, теперь для многих неинтересны, непонятны, да и попросту не требуются. Но самое страшное, что утрачиваются классические традиции. Художники, как носители духа, ремесла, которое воспитывается десятилетиями, исчезают.
Л.Ч.: – К чему это приведёт? Мастера кисти окажутся невостребованными в будущем?
А.Б. – Ну почему же? Как всегда, будут появляться яркие работы отдельных мастеров. Но смогут ли их понять современники? Уж очень заметен крен в сторону обслуги тех сфер, где водятся деньги. К примеру, это может быть оформлением церквей, частных домов.А картины на холстах останутся в виде хобби.
Ольга Буева: «Иногда нужно кусать прохожих за пятки» 
Тамбовские художники не хотят разбредаться по чердакам 
Молчание старины. Культура - это единая система ценностей 
Мы сильно отстали. Может ли искусство расшевелить народ 
Курский художник и галерист Олег Радин: «За свои права надо бороться творчески»