Группа «Пати» в том составе и с тем названием, которое она имеет, образовалась летом 2013 года. Не прошло и года, а ребята уже выпустили альбом, – на подходе второй, не говоря уже о двух видеоклипах и куче хвалебных отзывов от слушателей.
В составе коллектива четыре человека – солист Ричард Пати, гитарист и по совместительству бек-вокалист Станислав Турбин, бас-гитарист Дмитрий Движкин и барабанщик Борис Кудин.
АиФ: – Как родилась концепция группы ПАТИ? Почему было выбрано именно это название?
Р.П.: – Я занимаюсь музыкой уже очень давно, и группа существует вместе со мной. Только она меняла состав и названия. Конкретно в этом составе и с этим названием мы существуем с прошлого лета. Я безумно рад, что нашел всех этих ребят. Например, Стас – самый лучший гитарист в Воронеже, я в этом абсолютно уверен. Мы идеально подходим друг другу, даже родились в один день. С Димой мы давнишние друзья, жили с детства в соседних домах. Я убежден, что в таком составе как сейчас, мы обязательно достигнем успеха.
Раньше я занимался хип-хопом, но потом понял, что это направление ущербно, сейчас каждый второй – рэпер, но это не значит, что каждый второй способен что-то сказать людям. Мы не придерживаемся никаких рамок и стилей, – наша музыка – это мы.
Что касается названия, «ПАТИ» – потому что это наша жизнь. Не надо думать, что мы имеем в виду вечеринки и тусовки. Смотрите шире (участники группы многозначительно кивают – прим. авт.).
«В России любят беляши и шансон»
– А что можно сказать о музыкальной атмосфере, которая царит в стране?
Р.П.: – Почему у нас так популярен шансон? Потому что полстраны сидят со времен Сталина. Когда были Led Zeppelin, Pink Floyd, Советский союз рос на Гурченко и «Песнярах». Даже сейчас, когда в 90-е весь мир восхищался Oasis, Bluer, у нас были Леонтьев и прочее, все эти «Песни года»… Это просто ужас.
Д.Г.: – Сейчас «Песню года» просто заменили шансоном.
Р.П.: – У нас не было расцвета, как на Западе. С 1997 года начали появляться Земфира, «Мумий Тролль», «Сплин». А вообще у нас нет каких-то ориентиров, просто есть музыканты, близкие нам по духу. «Kasabian», например, RHCP. The Rolling Stones даже чем-то похожи по восприятию жизни. «Роллинги» – это «Роллинги», по-другому и не скажешь!
Б.К.: – Музыкальный план – отражение той атмосферы, которая есть вокруг нас. Происходит деградация по всем направлениям.
Р.П.: – Люди перестают общаться вербально. Растет поколение дебилов, по-другому я и не могу сказать. Как мы от Моцарта могли прийти к dubstep? Как мы могли перейти от симфонии к тому, что даже и музыкой-то назвать нельзя! Ни слушать, ни танцевать под нее невозможно. У меня кусочек мозга отпадает, когда я это слушаю. Идет полнейшая деградация, мы как Вавилон, тянемся к разрушению. Трудно делать качественную музыку для людей, которые привыкли к попсе. Наш народ любит шансон и беляши. А мы, образно говоря, делаем гамбургеры из своего мяса, которые народ не так уж и покупает.
«Без денег ты – никто»
– Что вы можете сказать о развитии музыки в Воронеже?
Р.П.: – Сегодня, к большому сожалению, ты – никто, если ты не вкладываешь деньги. То есть делать музыку, имея деньги, гораздо проще и быстрее. Но у нас их нет, поэтому мы запаслись временем и терпением и всего собираемся достигнуть сами.
С.Т.: – Когда мы готовили к выпуску первый альбом, я общался с разными звукозаписывающими студиями. Почти все говорят – платите, и мы сделаем из вас звезд. Либо просто отказываются сотрудничать. Но нам повезло, – мы нашли студию, которая бесплатно заключила с нами контракт на выпуск альбома, за что ей большое спасибо.
Р.П.: – Но вряд ли в Воронеже мы сможем стать популярнее. Мы планируем переехать в Питер, для вдохновения он нам гораздо больше подходит. Там легче пробиться, там больше возможностей, больше крутится денег.
С.Т.: – Пока вообще нет такой цели – зарабатывать деньги. Мы просто занимаемся тем, что нам нравится.
Б.К.: – Да пока, в общем-то, музыка нам и не приносит денег. Скажем так, рабочие будни нам не подходят – они отнимают время.
– Нескромный вопрос. А чем тогда на жизнь зарабатываете?
Р.П.: – Да нет чего-то определенного. В интернете подрабатываем, какие-нибудь проекты появляются. Но, конечно, безусловно, было бы круто, если бы, к примеру, мои родители были бы богатыми. Вот у группы «Нервы» богатые родители: сразу пошло движение. У них, конечно, своя аудитория: своеобразная музыка для тупых девочек. Такая маленькая-маленькая группа «Звери», которая когда-нибудь, возможно, вырастет.
«Второй альбом – ритм наших сердец»
– О чем будет ваш второй альбом? Есть ли какая-то основная тема?
Р.П.: – Работа над вторым альбомом кипит, у нас такое огромное количество материала уже сейчас, что хватит, наверное, на два альбома вперед. Основной темы нет, поскольку, как я уже говорил, у группы ПАТИ нет рамок ни в жанрах, ни в стилях, ни в темах. Здесь будет серьезный «кач». Возможно, он будет называться «106», так как большинство песен написаны в одном битрейде.
Б.К.: – Да, к вопросу об основной теме альбома можно добавить, что единственное объединяющее начало всех композиций – это ритм наших сердец.
– Какая у вас аудитория?
С.Т.: – Аудитория пока что формируется. Когда я смотрю на нашу публику, мне нравится, что я вижу думающие глаза, это приятно. На нас ходят люди, которые хотят слушать нашу музыку.
Д.Д.: – Да у нас интересная публика. Важно, что, действительно, думающая. Пишут в соцсетях, оставляют отзывы, – это все довольно приятно, это все показывает интерес к нашему творчеству.
– Хотелось бы спеть с кем-нибудь?
Р.П.: – В роке такого нет. Это в поп-музыке принято: ты один куплет, я – один куплет, вместе припев.
Д.Д.: – Да там все это из-за пиара, мне кажется.
Р.П.: – Мы бы не хотели именно с кем-то петь. Дружить – да, возможно.
«Вся наша жизнь – это sex, drugs and Rock'n'roll»
– Как понять, что к тебе пришла слава? Что должно произойти?
Р.П.: – Для того, чтобы получить признание, нужно постоянно работать, постоянно искать новые идеи для творчества, не останавливаясь. Успех не приходит сам по себе. И здесь важно не упустить этот момент. Но мы не упустим, – все равно мы точно знаем, что ничем другим мы заниматься не сможем.
Наша цель, в первую очередь, – делать музыку, потому что это и есть самое главное. Что касается формата нашего успеха – я планирую собирать стотысячные стадионы людей, которые будут в восторге от того, что мы делаем на сцене. И мы к этому придем, я уверен.
– Пытались выйти на какой-то другой уровень?
С.Т.: – Нераскрученные имена сейчас никто не берет, все боятся. Я написал нескольким лейблам, они послушали альбом, сказали: «Круто!», но нужны средства, пока нет популярности. Никто не будет в тебя вкладывать свои деньги. Если ты становишься известным, они тебя, конечно, подпишут. Но многие готовы это сделать, когда мы станем более популярными, когда проедемся по городам.
Д.Д.: – Они относятся к музыке как к продукту. Вложить деньги – отбить деньги.
С.Т.: – По итогу нас подписал независимый московский лейбл. Они верят в нас, помогают с продвижением. А известные лейблы говорят: либо вы даете деньги, и мы хоть завтра беремся, делаем из вас звезд, либо мы пока не можем с вами подписать контракт. Но мы верим в светлое будущее, я думаю, что мы все-таки добьемся признания.
– Звездной болезни не боитесь?
Р.П.: – Мне не нужны толпы, чтобы чувствовать себя в порядке. «Звездная болезнь» мне не грозит. Те, кто мне близки, они всегда будут близки, а те, кто не нужен, так они и не будут нужны никогда. Я не в том возрасте, когда куча подруг и друзей, а по факту никого. У меня есть те, кому я верю. Не стремлюсь заводить новые знакомства. На самом деле, наш девиз прост: «Sex, drugs and Rock'n'roll». Вся моя жизнь – это рок-н-ролл, по-другому я не буду жить и не хочу. Мы ничего не придумываем.
Пол ван Дайк: «Единственный, кто влияет на мое творчество, – это моя мама» 
Эйч Пи Бакстер из группы Scooter: «Музыка позволяет мне оставаться молодым» 
Воронежу необходим «дом музыки» для развития искусства 
Певица Мара в Воронеже: «Через песни мы ведем разговор о войне» 
25/17: «Декоративная оппозиция вызывает тоску и печаль»