Новые условия для несовершеннолетних осуждённых в Белгороде

Статья по теме

У воспитанниц женской колонии под Белгородом нет злобы в глазах

В 2011 году в рамках перепрофилирования ФСИН России выделил средства – 200 млн рублей – для проведения капитального ремонта учреждения. И вот в конце августа 2013 года ремонтные работы завершились, и осуждённые девушки были переведены из Рязанской области.

А с виду не скажешь…

– У нас были одни ахи–охи от красоты, – говорит круглолицая темноглазая девушка по имени Наталья, родом из Казани. Из тех, кто отбывал здесь наказание до реконструкции, в колонию вернулось только четверо, Наталья – одна из них, так что ей есть с чем сравнивать.

– А что изменилось?

– Одна комната предназначена для четырёх девушек, в каждой отдельный санузел. Душ такой красивый. Вообще обстановка стала домашняя.

18–летняя Наталья характеризуется положительно и отбывает наказание в облегчённых условиях – в комнате телевизор, у каждой девушки своя тумбочка. Общая комната приёма пищи – действительно как уютная домашняя кухня. Впрочем, Наталье, в отличие от большинства находящихся здесь, не привыкать – она из обеспеченной семьи, а вот 90% осуждённых – из семей неблагополучных. Интересуюсь, как и за что попала сюда. Она прячет глаза:

– Стыдно сейчас вспоминать свою статью – ст.132 УК РФ «Насильственные действия сексуального характера», я очень сожалею о содеянном… По делу проходили ещё мальчишки, а я являлась по делу организатором. Подговорила сделать это с одной знакомой, с которой поссорилась. Для родителей моих это, конечно, был шок. До конца срока ещё больше двух лет, но я стараюсь, хочу освободиться условно-досрочно.

Ещё одна девочка: синие глаза, нежная кожа, худенькая, с тонкими пальцами. Тоже 18 лет, зовут Света, родом из Московской области. Она в Новом Осколе всего месяц, говорит – контраст с Рязанской колонией просто разительный.

– Мне осталось 10 месяцев, – говорит она. Отбывает наказание за убийство – с компанией убили женщину в пьяной драке. – По ошибке, по глупости, в общем, – сейчас я это понимаю. Домой очень хочу.

Они не одни такие – большинство 16–19–летних воспитанниц отбывают здесь наказание по тяжким и особо тяжким статьям.

В комнате психологической работы – компьютеры, за ними – девочки. Заместитель начальника колонии Марина Кудлаева, отвечающая за воспитательную работу, подходит к одной из них, что–то говорит, показывая на экран.

– Хорошие, способные девочки – говорит потом она, – но часто за милой внешностью скрывается тяжкое преступление. Та, к которой я подходила, «заказала» свою маму, убедила взрослого 25–летнего приятеля совершить это преступление.

– Чем же мама провинилась?

– Учиться заставляла, а девочке хотелось гулять, – вздыхает Марина Викторовна.

– Они наказаны тем, что лишены свободы, – говорит начальник колонии Татьяна Самоварова. – Поэтому реформирование уголовно–исполнительной системы направлено на улучшение условий отбывания наказания, приближение их к мировым стандартам.

Для такой категории несовершеннолетних важно то, чего у многих не было дома, – забота и внимание взрослых. Работают в колонии в основном женщины – это опытные воспитатели, педагоги, психологи, знающие, как найти ключик к каждой надломленной юной душе.

– В работе с воспитанницами нельзя думать, что они преступницы – иначе не получится им помочь, а ведь у каждой жизнь только начинается. Жалко их… – говорит Татьяна Алексеевна

Вот это материнское «жалко», наверное, и есть главное в здешнем воспитании. И девчонки стараются, надеясь не подвести тех, кто в них верит. Они учатся разговаривать по душам: если вдруг что–то не получается, возникают какие–то проблемы – можно прийти, поговорить с воспитателем, с психологом, с социальным работником. Показали мне в кабинете психолога сделанное руками девочек «Дерево целей», увешанное открытками, где каждая написала, чего хочет добиться, и держит каждую открытку маленький самодельный ангел…

Первоклассницам 16 лет

Девочки здесь учатся и работают. Учатся в вечерней школе и в профессиональном училище на оператора швейного оборудования. Те, у кого уже есть разряд, работают в учебно–производственной мастерской. Вся красота – шторы на окнах, покрывала с оборками – сшита их руками.

Директор школы Василий Обрезанов, многие годы проработавший в колонии, ведёт нас по новым классам, с гордостью показывает интерактивные доски, мультимедийные проекторы, новенькую мебель. Это всё – тоже плоды реконструкции колонии.

– У нас они получают среднее образование, обычный аттестат зрелости государственного образца, в котором не указано, где они получили образование, – говорит Василий Алексеевич. – Четверо несовершеннолетних обучаются в начальных классах по индивидуальным ускоренным программам – это девочки, которые вообще не учились. 80% девочек не доучились, бросили школу, их образование не соответствует возрасту. В нашей школе они учатся, а есть и такие, кто потом поступает в институт. Мне, например, пишет одна из бывших учениц, она отбывала наказание за убийство, окончила нашу школу, потом институт, а сейчас она владелица сети магазинов. И она не одна такая! Я часто девчатам привожу эти примеры – для них не всё потеряно!

Директор профессионального училища Надежда Федоренко, проработавшая в учреждении много лет, – удивительная женщина, чьё тепло и любовь помогли многим девушкам обрести веру в себя, начать нормальную жизнь.

– Девчонки пришли к нам сложные, но они уже сейчас, за месяц, стали другими – улыбаются, легче идут на контакт, делятся своими проблемами, чего не было вначале, – отмечает Надежда Ивановна. – Они привыкают, что комфортные условия и человеческое отношение к ним – это нормально.

Все условия, созданные в Новооскольской воспитательной колонии, направлены на исправление личности осуждённых, на возвращение девочек в нормальную жизнь.

Смотрите также:

• Самые трудные подростки: Спорт как помощник в социализации →
• Осуждённым помогают психологи →
• Когда потерял всё →