Чем ветерану запомнился Курск 1943-го и что нужно сегодняшней российской армии

Статья по теме

Есть такая профессия. Ветеран боевых действий о жизни после войны

Курск, 19 февраля – АиФ-Черноземье

Как брали Курск

АиФ: –  Пётр Кузьмич, как вам запомнилась первая встреча с городом?

П.Г.: – Мы зашли в город со стороны улицы Дубровинского. Было пасмурно. Небольшая метель. Градусов 10-15. Первое, что мы увидели, когда поднялись на гору, – догорающие здания. Этим нам запомнился Курск. А дальше нам приказали не вглубь города идти, а на север. Там мы освобождали от немцев сёла. Я не скажу, что бои были ожесточёнными, но они были сильными. Немец «огрызался». Но нам было с чем сравнивать.

АиФ: –  Гитлер давал приказ не оставлять Курск…

П.Г.: – Гитлер много таких приказов давал. Он и Сталинград приказывал ни при каких обстоятельствах не оставлять. Конечно, Курск ему было выгодно удержать. Это ведь очень хорошие ворота на Москву. Рядом местность подходящая, узел железных, шоссейных дорог. Поэтому Курск имел важнейшее стратегическое значение. Потому и Курская дуга была. Но они уже не могли не сдавать: наши войска шли упорно, да и воевать к тому времени мы уже научились.

АиФ: –  Вы родом из Воронежской области. Служили и работали по всему СССР. Как получилось, что 70-летие освобождения Курска вы встречаете именно здесь?

П.Г.: – После освобождения Курска мы наступали до Орловской области. Там остановились – уже силёнок не хватало на большее, закрепились. Там же встретили бои на Курской дуге. Потом наш полк, уже обескровленный после боёв, бросили под Курск на переформирование и получение пополнения и вооружения. Расположились мы вокруг Курска в разных сёлах. Я оказался в Нижней Медведице. Меня определили в один из домов, а там жила семья, в которой было три девочки. Одна из них оказалась моей будущей женой. Через две недели полк ушёл. Только в 1946-м я пошёл в отпуск, поехал в эту деревню, женился. Так я стал курянином. На постоянное место жительства в Курск я приехал только в феврале 92-го. Из Грузии. Там я был заместителем редактора Грузинского отделения ТАСС. 

Воевали духом

АиФ: –  Сегодня у вас какое отношение к немецким ветеранам? Хотелось бы с ними встретиться? 

П.Г.: – Встретиться с ветеранами, конечно, хотелось бы. Немцы нашли в себе силы всем обществом проклясть ту войну. Им хватило на это мужества. Хотелось бы проехать по тем местам, где ходил.

АиФ: –  Во время атаки «За Сталина» кричали?

П.Г.: – Кто кричал, кто нет. Но настрой был патриотический. На моих глазах погиб командир батареи противотанковых пушек. Прямо под ногами у него разорвалась мина. И вот когда мы пытались положить его на повозку и отправить в санчасть, он нам говорит: «Петя, Саша, передайте родным, я честно сражался за Родину». 

За четыре года я забыл, как выглядят простыни. Окопы, грязь, снег - это было нашим домом, постелью. Сравнивать условия нашей армии и немецкой трудно. Они хотели эту войну одолеть как аристократы: в 9 часов начинают, в

5 кончают. А наши люди могли воевать и день, и два, и месяц, и 1 418 дней. Так что выстояли мы не только оружием.

АиФ: –  Как вы оцениваете фильмы о войне? Правдивы ли они?

П.Г.: – Правду о войне говорят только те фильмы, которые снимали сами фронтовики. Сейчас же очень модно стало муссировать тему про заград­отряды. Неприятно это всё. Я всю войну прошёл, ни разу их не видел. Не спорю, они были, раз приказ Сталина соответствующий был, но не в таких количествах, как это нам сейчас пытаются показать.

Дело в дисциплине

АиФ: – Говорят, если бы сейчас началась война, наши парни не пошли бы на фронт…

П.Г.: – Нет. Многие пошли бы, это просто так кажется. Мы свою страну ругаем, когда живём в ней. И правильно ругаем: есть за что. Но когда находимся вне страны… Мы, помню, когда в отпуск из Германии приезжали, готовы были целовать землю. Ощущение Родины у россиян сильнее, чем они думают. Просто проявляется оно за её пределами.

Конечно, молодые люди сейчас избалованные, хлипкие, трусливые. Наверное, мы, родители, в этом виноваты. Было бы лучше, если бы вели спартанский образ жизни. А мы кинулись проторять дороги в общество потребления.

АиФ: –  У нас всё больше молодых людей не хотят идти в армию. Приводят много примеров, недостатков. Стоит вспомнить только недавние смерти юных новобранцев от пневмонии. И всё же в этой непопулярности службы виновата сама армия или призывник?

П.Г.: – Раньше и информация была не так широка. А сейчас чирей вскочил – на всю страну вопль поднимают: «В армии болезни!». А вне армии разве люди не болеют? Простужаются, под машины попадают… Жизнь есть жизнь. Но раньше, конечно, армия была дисциплинированнее. А там, где дисциплина высокая, там и чрезвычайных происшествий меньше, и безобразий.

АиФ: –  Что нужно для солдатской закалки?

П.Г.: – Тепличные условия создавать, конечно, не нужно. Необходимы занятия с полной выкладкой: и в мороз, и в жару, и в дождь, и в снег. Должны быть условия, приближённые к боевым. Только так можно чему-то научить. Но чтобы в этих условиях что-то делать, нужно и обмундировать солдат соответственно. На войне нас одевали хорошо: зимой – полушубки, телогрейки. Портянки давали не только обычные, но и на зиму – байковые. Зимой вместо сапог – валенки. Лучше валенок на фронте вообще ничего нет. Почему их сейчас не введут?..

Я очень переживаю, когда из армии приходят плохие сведения. Я всё принимаю на свой счёт. Чувствую свою ответственность: значит, в своё время мы недоработали.

Смотрите также:

• Ветеран-художник Виктор Слушник: «Больно видеть, как продают Родину» →
• Петр Мишакин: «Наверное, мы выросли с одинаковыми идеалами» →
• Правда всегда одна →