Воронеж, 20 декабря – АиФ-Черноземье
О том, что стоит за этими словами, накануне профессионального праздника нам рассказал Вячеслав
Гонгадзе, бывший зам. начальника Воронежского управления КГБ, генерал-лейтенант.
В водовороте событий
АиФ: – Полное название созданного 20 декабря 1917 года органа - Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при СНК. То есть как главные угрозы были обозначены контрреволюция и саботаж. А какие угрозы имеются сегодня?
В.Г.: – Надо помнить, что между 7 ноября и 20 декабря советское правительство вело себя очень демократично. Но когда отпущенные под честное слово царские генералы начали поднимать восстание, французское и английское посольства - открыто готовить государственный переворот, а чиновники из старого аппарата – заниматься саботажем, стало ясно, что репрессивный орган необходим. ВЧК и ОГПУ боролись с белогвардейским, эсеровским и прочим контрреволюционным подпольем. Сегодняшняя ФСБ так же активно борется с террористическим бандподпольем и иными силами, посягающими на Российское государство. Так что круг обязанностей спецслужб объективно предопределён и остаётся тем же.
В 30-е годы в стране – и в Воронеже тоже – происходили диверсии и акты саботажа. А из недавних событий можно вспомнить аварию на Саяно-Шушенской ГЭС. У меня, как у человека, проработавшего в органах 30 лет, есть большие сомнения в том, что её причиной стали только технические неполадки.
АиФ: – Сегодня на госбезопасность принято возлагать вину за многие преступления...
В.Г.: – Органы защищали первое социалистическое государство и общество, живущее на одной шестой части суши. Руководители – Дзержинский, Менжинский, Артузов, Пилляр и другие – были яркими, талантливыми, высокообразованными людьми. В то же время надо говорить правду: в водовороте тех лет в органы порой попадали проходимцы и прямые враги советской власти. Но большинство составляли честные и преданные идее люди. 22 июня 1941 года ни одна пограничная застава от Баренцева до Чёрного моря (все заставы входили в состав НКВД. - Ред.) не отступила, солдаты и офицеры вели бой до последнего человека. Герои Советского Союза Молодцов, Лягин, Ваупшасов, Медведев организовывали подполье, вели работу в партизанских отрядах. Примеров такого героизма можно привести тысячи. В послевоенный период органы госбезопасности сделали всё, чтобы обеспечить стране длительный и прочный мир. В том, что уже в 1949 году СССР стал обладателем ядерного оружия, – тоже громадная заслуга чекистов.
Остались ли секреты?
АиФ: – Попасть на службу в органы госбезопасности мог не каждый. Насколько жёстким был отбор?
В.Г.: – Отбор был очень серьёзный. На меня обратили внимание в армии, приглядывались два с половиной года. Изучали, какие книги я читаю, как себя веду в увольнении и т. д., и в конце службы предложили поступать в одно из престижнейших учебных заведений страны - Высшую школу КГБ СССР, на иностранный факультет. На первый курс приняли 168 человек, и мы поехали на парашютно-десантную подготовку в Тесницкие лагеря под Тулой. Несколько человек отказались прыгать, их отчислили. После первого курса отчислили ещё 25 человек. Но зато на викторинах мы громили и МГУ, и МГИМО. По вечерам в общежитии можно было наблюдать забавную картину: по коридорам ходят крепкие парни и вслух повторяют французские, испанские, английские фразы… Ведь если к нам забрасывали в основном эмигрантов, то у советских органов госбезопасности была уникальная методика подготовки нелегалов, которых нельзя было отличить от жителей страны. Мне, например, испанский язык преподавали не только русские, но и испанцы - каталонец, андалусиец. Шла усиленная страноведческая подготовка: мы изучали привычки, обычаи, характер жителей разных регионов страны.
АиФ: – Служа в разведке, вы чувствовали, что влияете на ход событий?
В.Г.: – В 1973 году разведка получила задание – выяснить, вмешается ли Европа в очередной арабо-израильский конфликт. И вот на одном из приёмов западногерманский консул сказал мне доверительно: «Молодой человек, не волнуйтесь. Мы, Европа, пошумим, но через две недели будут опубликованы заявления о невмешательстве. Первыми выступим мы, за нами - французы, последними – англичане». Я удивился: «Откуда такая уверенность?». «Надо смотреть правде в глаза, - пояснил собеседник. – Ваши танковые армии в ГДР стоят в двух-трёх переходах от Бонна и Парижа. Американцы не успеют сесть в самолёты, а вы уже будете на Ла-Манше».
Через какое-то время я, увидев в «Фигаро» долгожданный заголовок, испытал огромное облегчение. Благодаря тому, что разведка добыла такие данные, государство сэкономило время, ресурсы и миллионы рублей. Ведь в противном случае были бы мобилизованы войска Киевского, Одесского, Закавказского округов, Черноморский флот.
АиФ: – Вы работали и в Воронеже. Привлекал ли наш город внимание иностранных разведок?
В.Г.: – Естественно, ведь он был крупным центром оборонной промышленности. Военных разведчиков обнаруживали и задерживали около аэродрома «Балтимор», механического завода, института связи.
АиФ: – А сегодня? Или за рубежом про нас уже всё знают?
В.Г.: – Теперь всё по-другому. Сегодня даже в газетах пишут, сколько военных самолётов прибудет на аэродром «Балтимор». Но какие-то секреты всё равно есть. Интерес видоизменился, но остался.
Роковая ошибка
АиФ: – И как же получилось, что при отлаженной работе спецслужб мы потеряли СССР?
В.Г.: – Органы госбезопасности - очень мощная, но подчинённая власти организация. На мой взгляд, одна из ошибок была в том, что мы построили совершенно новые производственные и социальные отношения, но оставили старые представления о смысле жизни. Символами успеха стали машина, дача, хорошо обставленная квартира. А духовного фундамента не было. Эта психология подточила страну и сыграла негативную роль в формировании руководящего слоя.
Хрущёв, а вслед за ним и Брежнев поспешили объявить тезис о всенародном государстве. Органам госбезопасности стали давать указания относиться ко всем гражданам как к братьям. И только в 90-е годы вдруг выяснилось, что Волкогонов, первый зам. начальника Главного политического управления Советской армии, - ярый антисоветчик. Оказывается, его предки были репрессированы, и он носил в себе обиду.
Однажды мне пришлось пообщаться с 24-летней учительницей. Её дед был раскулачен, и она представила список изъятой собственности. Там было указано всё – вплоть до количества кур. «В нашей семье об этом никогда не забывали!» - сказала она. «Но ваши дедушка и бабушка были безграмотными крестьянами, а родители бесплатно получили высшее образование, и вы тоже закончили институт. А теперь не можете простить десятка кур», - возразил ей я. И она ответила: «Ну, это всё общее, а то – моё!» Вот отсюда всё идёт. Здесь мы осеклись.
АиФ: – Но рыба гниёт с головы. Развратившаяся политверхушка, наверное, сыграла роль в развале?
В.Г.: – После смерти Сталина Хрущёв и его окружение приняли закрытое решение политбюро о недопустимости контроля партийного аппарата органами госбезопасности. Начиная c первого секретаря райкома, высшие партработники были практически неприкосновенны. Это решение открыло путь далеко не лучшим людям. А в 1967 году госбезопасность возглавил Андропов, и на руководящие должности в органы стали массово приходить партийные и комсомольские работники. Менталитет кадрового сотрудника госбезопасности – защита интересов государства. А эти руководители отстаивали корпоративные интересы. Но это сложная и малоизученная проблема. Разумеется, свою роль сыграли и прямое предательство, и экономические противоречия, и искусственно взращённый национализм.
АиФ: – Сегодня многое изменилось, и молодёжь не скрывает, что идёт в органы для того, чтобы стать обеспеченными людьми. А как раньше?
В.Г.: – Сотрудник органов никогда не зарабатывал больших денег, но государство заботилось о его достойной жизни. Делалось всё для того, чтобы офицер государственной безопасности был уважаемым человеком и уважал свой труд сам.
Разговор с рыцарем 
В обнимку с Родиной. Ветеран о «крылатых мальчиках», героях и патриотизме 
Афган навсегда. Тамбовчанин написал книгу о последней войне СССР 
Война миров. Писатель Александр Лапин о том, почему победил Трамп 
Опять в тимуровцы?