Орёл, 17 июня – АиФ-Черноземье. Между тем на Троицком кладбище замечено новое поветрие: появились группки людей, которые ищут прах Алексея Ермолова, пытаясь на основе последних опубликованных версий прикинуть, где же мог быть тайно похоронен наш именитый земляк.
У старого вяза
Отправной точкой поисков праха и свидетельств о его захоронении для орловцев послужил автобиографический роман Майи Луговской, в котором она описала, как с подругой – «астральной женой» Ермолова – эстонской поэтессой Мирздой Кемпе – приезжала в послевоенный Орёл искать кости Алексея Петровича. Кто-то счёл рассказ фантазией экзальтированных дам, благо он сдобрен спиритическими сеансами и прочей чертовщиной, ну а те, кому не безразлична история родного края, ринулся в архивы и на само кладбище.
Сначала подтвердилось, что поэтессы действительно приезжали в Орёл. Более того, выяснилось, что именно Кемпе – будь она астральной женой или просто увлечённой образом Ермолова – вместе с орловским уполномоченным по охране памятников истории и культуры Михаилом Каплинским несколько лет добивалась и добилась увековечивания имени героя. И то, что её имя начертано на венке, укреплённом под барельефом Ермолова, – закономерная дань памяти борьбе с косностью и трусостью орловских чиновников 40-50-х.
А на кладбище, как и написано в романе, – метрах в 150 от могилы Ермолова, стоит… вяз, под которым подруги якобы нашли кости. Единственный на всё кладбище! Дерево засохло – причём гибнуть вяз стал в прошлом году, когда разворотили ермоловский склеп. Но корни – живые и дают новую поросль. Символично…
Но главное – в орловских архивах обнаружились документы, которые побуждают ещё более активно вести поиск. И есть живые свидетельства!
Ищите женщин…
Дочь бывшего настоятеля Троицкого храма Ивана Кардаша – Ангелина Семёнова помнит рассказ отца о том, что он знал женщин, которые были свидетельницами осквернения захоронения. Вандалов они называли «большевиками».
А вот – письмо Татьяны Каплинской к Кемпе, датированное 15 января 1955 года: «Мне очень жаль, что я не могу сейчас ничего написать Вам об истории с костями Алексея Петровича Ермолова. Два раза я ходила к той женщине, которая взяла тогда на хранение Ваш венок, и безуспешно… В воскресенье будет устроено богослужение в церкви, и я специально пойду к воротам, где надеюсь встретить ту женщину, которая когда-то работала в церкви и знала меня как сотрудника отдела архитектуры... Вот разыщу её! Она-то наверное поможет мне докопаться до истины».
Обеих женщин интересует «история с костями», но их почему-то совершенно не волнует отсутствие праха как такового. Судя по всему, прах уже был захоронен, и они знали, где.
При этом есть описание памятника, сделанное Каплинским, который утверждал, что в 1939 году склеп находился в отличном состоянии, и акт от 20 апреля 1945 года, в котором стоит подпись его жены, инспектора по охране памятников архитектуры: «Троице-Васильевская церковь. Общее состояние памятника – удовлетворительное. Состояние конструкций, фундаменты, цоколь… повреждений нет, стены: повреждений нет, полы: деревянные. Требуется на 50% ремонта со сменой досок…; иконостас: прежний иконостас не сохранился, сделан в 1942 году; неполноценный – фанерный с масляной краской…».
Кто же уничтожил иконы? Однозначно не оккупанты – при них, наоборот, церковь была открыта, и в ней появился пусть из фанеры, но иконостас. И о склепе – ни слова: неужели, если бы немцы его разграбили, это не было бы указано в акте?! Значит, склеп был разграблен ещё до войны? И куда дели прах?
Странные фразы
| Мнение | |
|---|---|
|
Светлана Яковлева, прихожанка Троицкой церкви: – Я ухаживаю за могилой Ермолова уже 27 лет. И должна сказать, что облик той части кладбища, где установлен барельеф Алексея Петровича, кардинально изменился. Раньше в ограде стояла рака. Ежегодно я её подкрашивала, высаживала цветы. А в 2000 году вдруг пришли трое крепких молодых людей, выдернули раку из земли, раскидали холмик и положили на это место могильную плиту генеральши Пушкарёвой. А раку бросили за ограду. Там она и стоит до сих пор. На мой вопрос, зачем они это сделали, и кто их послал, они ответили, что действуют по распоряжению обладминистрации. Очень обидно за Алексея Петровича. Сколько помню – никогда наша власть не проявляла заботы о должном содержании Ермоловского захоронения. Раньше приезжали экскурсии, в том числе иностранцы. И было очень стыдно. А они смеялись над тем, как мы чтим память своих героев. |
|
По свидетельству известного орловского журналиста, пока не пожелавшего, чтобы называли его имя, «пацанёнком я слышал застольную беседу между зампредисполкома по фамилии Болотский и своим отцом. Болотский рассказывал, как он участвовал в захоронении Ермолова. И это было не в церкви, а на кладбище». А ведь был такой Болотский, только не зампред, а председатель горисполкома!
Буквально на днях наш известный краевед, кандидат наук Виктор Ливцов рассказал, что в 1982-1983 годах он подружился с учеником Каплинского – уполномоченным по охране памятников Юрием Семеняко. Так вот Семеняко был категорически против того, чтобы барельеф Ермолова висел на церковной стене, так как считал, что праха героя там нет. «И вдруг однажды он пришёл совершенно сияющий и заявил, что барельеф висит совершенно правильно, над могилой Ермолова. Думаю, Каплинский перед смертью поделился с ним некой тайной. Допускаю, что в этом месте может быть захоронена основная часть праха Ермолова».
И словно в подкрепление – странные фразы из «Акта техосмотра исторического памятника (могилы)» от 1956 года: «Над могилой посажены цветы, вокруг склепа расчищены дорожки и посыпаны песком… Требуется систематический уход за могилой и поддержание в порядке цветника у доски… В ограде у стены под мемориальным щитом сделан зелёный холмик…». Какой зелёный холмик? Если под могилой понимался склеп – какие цветы могли быть там высажены, и какой уход мог быть за тем, что закрыто полом? К слову, никакого цветника под доской нет. А то место, которое, судя по всему, обозначено как могила Ермолова, сегодня занимает надгробная плита другого человека! И именно эта могила, словно «приставленная» к барельефу, огорожена!
Факт описанию рознь
Современники позабыли, но в 50-е годы факт надругательства над могилой Ермолова признавали все. Правда, каждый трактовал его по-своему. Вот, к примеру, цитата из справки от 1955 г., подписанная инспектором управления культуры города Орла Селивёрстовой: «В период оккупации г. Орла гитлеровские грабители в поисках драгоценных вещей взломали склеп и надругались над прахом, выбросили прах и гроб из церкви. Останки праха А. П. Ермолова в настоящее время захоронены на прежнем месте в склепе под церковью Троицкого кладбища». Но гроб Ермолова – в прошлом году мы убедились – не выбрасывался из склепа. И перезахороненного праха Ермолова там нет – не могли же орловские чиновники просто вбросить кости генерала в склеп…
Памятник коню – наше всё?
Пока общественники в поисках праха и истины «лопатят» горы архивов, наши чиновники творят новую историю. Знаменательно, что в день рождения Алексея Ермолова никто из них не пришёл на кладбище. Все пошли к «памятнику коню» – так в народе прозвали открытый в прошлом году памятник Ермолову на вздыбленном мерине. В частных беседах власть не скрывает: её совершенно не заботит реальное нахождение праха героя. «Не всё ли равно, где он лежит? – удивлялись нашим вопросам большие люди. – Мы же памятник поставили!». Действительно, и зачем ворошить старое, если можно всё начать с чистого листа – и будет у нас память о прославленном земляке датироваться июлем 2012 года. Глядишь, тогда заодно вспомнят, кто правил в области в то время, когда ему поставили памятник.
И как объяснить «не помнящим родства», что такое родные сердцу могилы, и зачем они нужны?
Всехсвятское кладбище в Туле стало музеем 
Памятник равнодушию. Старая колокольня под Липецком разрушается на глазах 
История Соборной площади Тамбова 
Тускнеют на глазах. Какие воронежские усадьбы уже не спасти? 
Липецкий краевед Андрей Найденов сохранении памятников