Примерное время чтения: 7 минут
342

Как сохранить великий и могучий? Про «бренды», «тренды» и биомассу

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 23. АиФ-Черноземье 03/06/2015

По статистике, во всём мире больше 200 млн человек говорит на русском языке. Его считают одним из самых сложных, самых эмоциональных и самых проникновенных языков мира. И каждый россиянин со школьной скамьи знает, что он говорит на «великом и могучем».

Потеряли совесть

- Людмила Михайловна, как живётся русскому языку сегодня, и почему нам всё чаще приходится констатировать, что мы «теряем корни»?

- Дело в том, что мы утрачиваем понимание значения и роли языка в нашей жизни, забываем, что должны обращаться с ним бережно, как с величайшей драгоценностью. Сейчас принято считать, что если языка нет в интернет–пространстве, то он практически мёртв. Про русский язык ничего подобного не скажешь. Это, без преувеличения, величайший язык в мире, который долго будет жить и здравствовать. Вообще, язык – это сложное явление, он живёт по своим законам. Бывает, например, что уже нет народа, но остался язык. Как, к примеру, латынь. Но нет таких примеров, чтобы был народ, но не было языка.

Для того чтобы уничтожить народ, нужно уничтожить его язык. И нынешняя ситуация в сфере культуры и филологии – это ни что иное, как противостояние тех, кто понимает уникальность и необходимость для мира русского языка, и тех, чья задача – это представление разрушить. Мне нередко приходится слышать выступления людей, смеющих называть себя филологами, о том, что мы перестали чувствовать русский язык своим, или что он недостаточно богат, чтобы отразить всё разнообразие мира. Такие абсурдные высказывания могут ввергнуть в состояние горестного недоумения. То есть эти люди всерьёз полагают, что язык, в котором сейчас восемь миллионов слов, не может отобразить всё богатство мира? Переведите хоть на один язык простую фразу «мальчишечка, разбедняжечка». Где вы сможете найти столько сочувствия, и какой язык это сможет передать?

– К нам то и дело приходят новые иностранные слова, но где грань между «засорением» и «расширением»?

– Засоряет язык не только иностранная лексика, но и мы сами. Мы стремимся урезать, упростить. Заметьте, как часто мы используем те же аббревиатуры, а ведь они портят язык. Мы говорим не Великая Отечественная война, а ВОВ, не всероссийская олимпиада школьников, а, простите, ВОШ. Это же дико слышать, когда чиновники говорят: «По школам прошла ВОШ». А однажды на съезде учителей русского языка и литературы одна чиновница заявила: «Надо активнее внедрять в учебный процесс КОЗ». Мы обомлели. А оказалось, что «козы» – это коммуникативно ориентированные задания. Не случайно таких деятелей называют чиновниками «от образования», потому что, как правило, они от этого образования очень далеки.

Что до иностранных слов, то тут вообще беда. К чему все эти «геймеры», «экшны», «тренды» и «бренды»? Что они означают? Всё это сваливается на наших людей, и в итоге происходит когнитивный диссонанс, проще говоря – «взрыв» мозга! А когда мозг у людей в «расплавленном» состоянии, ими и манипулировать проще. Язык – вещь подвижная, он всё время изменяется, и грань между «засорением» и «расширением» очень проста: всё дело в совести. Мы потеряли нравственное чувство, поэтому не хотим беречь наш язык. А ведь он – великая ценность.

Учить будет некому!

– Вы выступали с докладом перед президентом страны и подняли вопрос о сокращении бюджетных мест на факультеты филологии. К чему, по–вашему, это может привести?

– Да просто некому будет учить детей! Больше 50% преподавателей у нас уже в пенсионном возрасте, и как долго они ещё проработают? А ведь «срок годности» любого учителя не больше 20 лет. За это время люди просто эмоционально выгорают. Особенно те, которым есть дело до детей и которые болеют за них всей душой. К счастью, сейчас молодёжь идёт к нам на филологический факультет. Это хорошее свидетельство того, что мы пока не растеряли тяги к этой профессии, к родному языку. Но если у нас ликвидируют филологию как класс, что произойдёт? Юристы будут гоняться за экономистами с нечленораздельными воплями? Сейчас если посмотреть на школьные учебники, то упражнения для 10–11 классов впору давать дошкольникам. И такие учебники пишутся потому, что у нас на первом месте не совесть, а деньги.

– Как в таком случае воспитать интерес к родному языку?

– На самом деле интерес к языку у молодёжи есть. Один только факт, что в Воронежской области больше 2,5 тыс. человек пришли писать «Тотальный диктант» – это отличный показатель. Люди сами решили проверить свою грамотность. Их никто не заставлял! И это здорово, что такие проекты существуют, потому что они сплачивают народ, воспитывают патриотизм. А быть патриотом – это здоровое состояние человека.

Одичаем?

– Как вы думаете, если ничего не менять в отношении русского языка, то что мы получим через лет 20 или 50?

– Мы получим вместо народа и граждан одичалых существ, пустую людскую биомассу, из которой можно «лепить» всё что угодно, как угодно ею управлять и манипулировать. Чтобы этого не произошло, мы должны научиться ценить тот великий дар, который имеем – русский язык.

Мало кому, наверное, известно, что Воронеж – это колыбель не только русского флота, но и современного языкознания. Дело в том, что ещё в ХIХ веке на средства выдающегося воронежца и блестящего филолога Алексея Хованского в нашем городе издавался журнал «Филологические записки», который долгое время был единственным в мире филологическим журналом. В нём публиковались настоящие светила российской науки. Мы просто не имеем права относиться к своему языку неуважительно. Сейчас есть предложение на федеральном уровне выделить русский язык и литературу в отдельную область знания. И это важно, потому что язык, без преувеличения, – главная вещь для народа. А в нынешнее время это и вовсе единственная цементирующая и сплачивающая сила, одна для всех и на всех.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах