Александр Селезнев - художник, чьи работы разошлись по интернету, загадочный герой, обращающийся в своем творчестве не столько к современности, сколько к 90-м. Несмотря на популярность в сети, в родном Воронеже об Александре Селезневе знает далеко не каждый поклонник искусства. А между тем, его работы участвовали в выставочном проекте в московском центре дизайна Artplay. Воронежцы же смогут воочию увидеть его творения, созданные в Photoshop, 22 октября в пабе «I love beer».
Корреспонденту «АиФ-Черноземье» художник рассказал об источниках вдохновения, поделился своим видением живописи и мнением касательно «воронежской волны» в искусстве.
«Я за живопись»
Юлия Горшкова, «АиФ-Черноземье»: Когда начали рисовать? Как развивались сюжеты?
Александр Селезнев: Лет с шести. Рисовал терминаторов, трупы. Потом на меня сильно повлиял Бекшински (польский художник – прим. ред.), года полтора прилежно рисовал газовые камеры и антиклерикальные пепелища. Надоело. Стал пробовать драму и триллер, уже при участии живых людей, в основном женщин и подростков. Начал сопереживать. Сейчас пытаюсь по мере сил усложнять все это, уходить от однозначности и деклараций.
– Живопись или дизайн? Как бы вы описали свой стиль?
– Дизайн занимается декорированием имеющегося миропорядка, повышает зрительское самоуважение и, по сути, полирует бронзу на Титанике. Живопись должна предлагать альтернативную реальность, как можно более сложную и противоречивую, то есть будущее. Я за живопись.
– Эстетика некрасивого, работы, навевающие чувство тревоги. Что вдохновляет, если отбросить общие фразы про 90-ые? Как рождаются образы?
– Некрасивое я не рисую. Вдохновляют пьянство в ночных дворах и чувихи на роликах.
– Искусство стало работой, учитывая растущую популярность в сети?
– За такие вещи не платят. То есть техзаданий у меня не бывает, я не креативщик.
– Как появился проект «Несмеяна» (музыкальный дует, автором песен и лидером которого был Александр Селезнев – прим. ред.)? Почему решили его закрыть?
– Заностальгировал по детству плюс разозлился на лакировку стыдного периода истории России. Сначала пародировал, потом жалко стало, потом попытался по тем же лекалам создать что-то третье. В итоге зачастил выражаться визуально, разучился писать тексты и по сей день могу только рисовать.
– Что за персонаж Рыжая?
– Да вот пыжился я, пыжился как-то отблагодарить Пеппи-Чулок, персонажей Аркадия Гайдара и Жанну Д´Арк за их наличие на свете с помощью Теряши Крашиной. Не уверен, что получилось. Ну, зато лихо время провел...
«Я не прошусь в местные выставочные залы»
- Как получилось, что первая выставка в родном городе проходит только сейчас, учитывая общий интерес публики к современному искусству?
– Да у меня одна выставка всего была до этого - в Artplay, четыре работы всего: «Зимняя вишня», «Смерть коммерсанта», «Неизвестный солдат», «Первая кровь». Галереи работают со своими людьми. Это надо ходить нравиться, это мне в лом.
– Почему в качестве места для проведения выставки в Воронеже выбран паб?
– Я не прошусь в местные выставочные залы – там своя тусовка, либо высокая арендная плата, а у меня денег нет. А паб сам предложил. Дюже спасибо!
– Насколько вообще знакомы с «воронежской волной» в современном искусстве?
– Ее нет.
– То есть говоря о «воронежской волне», а точнее ее отсутствии, вы не считаете, что у нас есть внушительное количество молодых художников, которым есть, что сказать?
– Во-первых – да, им нечего сказать, так как для высказывания нужно наличие хоть каких-нибудь взглядов. Во-вторых, у них нет желания сказать – стены их аккаунтов в соцсетях пусты и содержат в лучшем случае радостные фотографии с кем-либо из спонсоров. На зрителей там плевать.
От романтики к практике. Как заниматься арт-менеджментом в провинции? 
Художник из Москвы показал в Воронеже самоуничтожающиеся картины 
Не МоМА и не Помпиду. Кто превращает Воронеж в центр современного искусства 
Воронежцев приглашают на выставку молодых художников «Общество Zuma» 
Живописец: «Каждая выставка – это определённый экзамен для художника»