Воронеж, 30 ноября – АиФ-Черноземье
– И вряд ли прав тот, кто уверен, что всё осталось в далёком прошлом, – считает Вячеслав Битюцкий, председатель Воронежской общественной историко-просветительской организации «Мемориал», – ведь многие наши современные беды родом из эпохи тоталитаризма. А история вообще развивается по спирали.
Секрет Полишинеля
АиФ: – Вячеслав Ильич, политические репрессии для Воронежской области - не пустой звук. Сколько у нас было репрессированных?
В.Б.: – Пожалуй, точно ответить на этот вопрос могло бы только Управление ФСБ. Но я не слышал, чтобы журналисты туда часто обращались. А собственно, что это за тайна? Я же скажу, что в Государственном архиве общественно-политической истории области хранится более 30 тысяч следственных дел жертв политических репрессий. И по каждому проходит хотя бы один человек. Однако встречаются и дела, по которым проходило более
200 человек. Вот и судите сами, сколько было репрессировано? И это только в уголовном порядке! А десятки тысяч раскулаченных дворов – это разве не репрессии?! Я, наверное, быстрее соглашусь, чтобы меня расстреляли, чем вывезли с малолетними детьми в Севкрай и бросили там в тайге на гибель.
АиФ: – В нашем регионе эпоха Большого террора имела какие-либо отличительные черты?
В.Б.: – Думаю, здесь было как везде. Основная масса - крестьяне, попавшие под так называемый Приказ НКВД СССР от 30.07.1937. По нему к 15 февраля 1938 года в Воронеже был осуждён 15 271 человек. Из них расстреляно 8600, то есть больше половины. Так что в этой части «секрет Полишинеля» давно разгадан. По крайней мере, так отрапортовал в Москве начальник УНКВД по Воронежской области Коркин. Кстати, фамилия-имя-отчество этого главного энкавэдэшника сейчас являются персональной тайной по причине возможного нанесения морального вреда покойному, его родственникам или однофамильцам.
Характерными для Воронежской области были преследования по религиозным мотивам. У нас и в примыкающих южных областях в конце 20-х и 30-х годов распространилось движение иосифлян. Они противились подчинению церкви Советам. Воронеж стал одним из центров этого течения.
Не памятны на злое?
АиФ: – Недавно в Воронеже погибших в годы террора впервые поминали чтением расстрельных списков. В чём смысл такого мероприятия?
В.Б.: – Смысл этой акции, на мой взгляд, глубок. Мы провели её 30 октября, в День памяти жертв политических репрессий. Каждый воронежец возле памятника Ивану Никитину мог вслух прочесть имена расстрелянных земляков. Декларативные заявления о гибели неизвестных людей оставляют многих равнодушными. Но когда в течение пяти часов подряд оглашаются имена тех, кто невинно погиб, – трагедия воспринимается по-иному. Мы надеемся сделать эту акцию ежегодной.
АиФ: – А были ли интересные находки? Ведь неизвестные захоронения жертв политических репрессий для нашей местности не редкость.
В.Б.: – Специалисты поискового отряда «Дон» в ходе очередных раскопок вскрыли семь расстрельных ям и извлекли останки 320 человек. Необычным было обнаружение детских костей, предположительно – мальчика 12 – 14 лет. Это, конечно, кощунственно, но постановлением ЦИК и СНК СССР от 07.04.1935 возраст применения высшей меры уголовного наказания – расстрела – был снижен до 12 лет. Останки жертв террора были перезахоронены на мемориальном кладбище в Дубовке.
АиФ: – По моему наблюдению, акции памяти никогда не бывают многочисленными. Почему?
В.Б.: – Отвечу словами Солженицына: «Русский человек не памятен на злое». С уходом поколений многое стёрлось из памяти.
Отобрать и раскулачить!
АиФ: – Последствия тех событий как-то повлияли на нашу жизнь?
В.Б.: – Влияние репрессий, причём, не только уголовных, чудовищно. Человек потерял свободу предпринимательства. По теории Карла Поппера, без предпринимательства жизнь в обществе невозможна. Большевики поняли это после первых же трёх лет своего господства. И с голодухи объявили НЭП. Уничтожив его в 30-е, вновь перешли к голоду. Любопытно, что и в период военного коммунизма, и в другие времена запретов народ спасало запрещённое предпринимательство: мешочничество, спекуляция, воровство. Вспомните хотя бы «несунов» – массы мелких воришек на всех производствах, во всех учреждениях. Этих людей ворами не называли. Они просто несли домой со своего рабочего места всё, что можно. Я сам был свидетелем того, как такие «несуны» завалили город алюминиевыми ложками с авиационного завода -авиапромышленность часто выпускала побочную продукцию. Сейчас ничего не меняется – и уже при свободе предпринимательства освоены новые формы воровства, и масштабы исчисляются не алюминиевыми ложками.
АиФ: – На сознании людей эпоха тоже отпечаталась?
В.Б.: – В тоталитарном государстве, человек неизбежно привыкает к тому, что за него всё делает государство. Сейчас мы ждём того же. Стать честным, инициативным, не ждать милостыни от государства – это непросто. А сколько вреда принесло и принесёт ещё примитивное стремление к равенству, вбитое в головы людей тоталитарным социализмом?! Идея того, что у всех всего должно быть поровну, а если у кого-то чего-то больше – надо отобрать, раскулачить. Сколько злобы и ненависти в этом! Никому невдомёк, что неравенство неуничтожимо. Пережить его помогает только культура. Но от злобы и ненависти она не рождается. Можно, конечно, сжечь яхту Абрамовича. Но мы от этого не станем счастливее. Не подешевел же бензин от разгрома «ЮКОСа» и ареста Ходорковского!
АиФ: – Как могут последствия репрессий сказаться на нашем будущем?
В.Б.: – Смотрите: мы много лет прожили при тоталитарном режиме. Сейчас вроде бы худо-бедно переходим к капитализму и к формированию общества западного типа. А куда из этого состояния мы пойдём, ещё не ясно. Будем ли продвигаться по пути к открытому обществу или свалимся в новый тоталитаризм капиталистического, фашистского образца, как это уже бывало в Европе? Может, объединим все частные автомобили в общих гаражах, чтобы каждый имел право взять на время любую машину? Хотел бы я видеть реакцию владельцев авто на такую реформу. Но в том-то и беда, что подобные «благородные» идеи раскулачивания во имя равенства всё ещё сидят в головах бывших советских людей – творцов и жертв Большого террора.
Охотники за курганами. Что интересного находят археологи в тамбовской земле 
Ежегодно в регионе находят останки 600 героев войны 
Найти, чтобы понять. Об открытиях и ордынских корнях воронежцев 
В поисках утраченного. О находках и проблемах липецкой археологии 
Археолог Никитин про скифы, курганы, Вантит и другие древности Воронежа