В канун Международного дня охраны озонового слоя, который отмечается 16 сентября, о проблемах флоры и фауны Воронежской области и о том, как нам найти компромисс с природой, рассказал Александр Нумеров, профессор-орнитолог, доктор биологических наук.
Что одним хорошо…
АиФ: – Воронежцы подмечают, что из города стали исчезать некоторые виды птиц, с чем это связано?
А.Н.: – Изменяется городская среда и вместе с ней численность животных и птиц. К примеру, люди перестали делать скворечники – и скворцы уже расхотели селиться в городе. В советские годы только на 16 улицах Коминтерновского района было 1225 скворечников, а уже в 2001 году – ноль. Раньше даже культивировалась традиция: встречаешь весну – повесь скворечник, но сейчас об этом забыли.
То же и с городской ласточкой. В 70-х годах на главном корпусе ВГУ насчитали 250 ласточкиных пар, зато сейчас нет ни одного. Долго думали – с чем это связано? Тем же вопросом, кстати, озаботились и в Западной Европе, но там учёные пришли к выводу, что у них просто нет грязи, и птицам не из чего лепить гнёзда. У нас же с грязью проблем никогда не было.
В итоге мы выяснили, что на численность ласточек в городе повлияли деревья, которые за 30 лет успели разрастись и блокировать птицам путь к домам. Но главное, у ласточек стало меньше еды – популяция мух возможно сократилась из-за того, что люди начали выбрасывать мусор в пакетах. Так что всё в этом мире взаимосвязано. Пожары – плохо, а дятлам от них только лучше, их численность возросла, так как для них появилось много «работы» в тех местах, где полыхал огонь.
АиФ: – А каково сегодняшнее состояние флоры и фауны региона? Есть ли критические места?
А.Н.: – Может, это покажется странным, но думаю, что всё пребывает в относительной гармонии. Главное, если где-то есть животные и птицы, то там уже можно жить, и это место можно назвать комфортным.
Однажды мы проводили исследования и выяснили, что яйца синицы в обычном виде имеют жёлтую крапинку, а на территории заводов они просто белые. Или, к примеру, на биостанции из яиц вылупились все птенцы, а рядом с крупными заводами большинство птенцов погибли ещё в яйце.
Естественно, это заставляет задуматься. Потому как птицы и млекопитающие – наилучший индикатор состояния среды. Их смену поколений можно увидеть быстро, а у человека на это уйдут десятилетия. И если проблемы проявляются у животных, то у человека они тоже гарантированно будут. То есть наличие или отсутствие тех или иных видов всегда говорит о комфортности среды.
Ищите компромиссы
АиФ: – Как влияет изменение инфраструктуры города на экосистему?
А.Н.: – Ну вот, к примеру, точечная застройка – явное варварство! Вырубаются целые парки. А ведь каждое дерево в городе стоит гораздо больше, чем в лесу. Оно здесь выжило, а это куда труднее, чем вне города.
И даже система штрафов малоэффективна. Должна быть компенсация – вырубил одно дерево – посади рядом два. Лес – удивительный организм, его цену невозможно измерить валютой. К сожалению, для большинства – это неважно. Люди знают цену никелю, но не представляют, какова цена чернозёма, на котором они собираются его добывать. Не говоря уже о цене людского здоровья. А оно, разумеется, будет подорвано, об этом даже рассуждать не стоит!
АиФ: – Получается, люди никогда не найдут компромисса с природой?
А.Н.: – Просто не нужно идти с лопатой против эволюции! Любые попытки борьбы с природой оборачиваются ещё большим ущербом. Нужно всегда искать компромиссы.
Вот пример – Кольцовский сквер несколько лет назад заселили вороны, грачи и галки. Никто не задумался – почему. Чиновничье мышление: «Я написал распоряжение, чтобы ворон не было, а они там есть». Но приказать птицам улететь нельзя!
Скорее всего, на окраине города, где ночевали вороны, вырубили деревья, поэтому им просто некуда было деваться, и они прилетели к этому скверу. Для того чтобы птиц оттуда прогнать, нужно было создавать на пути их следования комфортные условия – вплоть до подогрева, чтобы они не летели вперёд, а обосновывались там. И это будет значительно дешевле, чем какие бы то ни было меры. Но чиновники никак не могут понять, как это – делать для ворон присады с подогревом!?
Откуда зараза?
АиФ: – А как быть с загрязнённостью водохранилища? На проблеме, по-моему, поставили крест…
А.Н.: – Воронежское водохранилище – это водоём высокого уровня очистки, в котором несколько раз в год должна сменяться вода. А это происходит только после половодья. Нужны устройства, которые собирают водоросли в береговой зоне, она ведь самая грязная. Если её очистить, то вода будет едва не питьевая. Но этого никто никогда не делал.
И часто принимаются меры, которые никому не нужны. Люди решают, к примеру, копать водоём, и убивают в нём все организмы. А те же улитки в сутки перегоняют через себя весь объём водохранилища. Без них это была бы просто зловонная яма.
АиФ: – Всех сейчас волнует проблема африканской чумы свиней. Откуда эта напасть?
А.Н.: – Как я и говорил, всё взаимосвязано. Возможно, причины не в самой инфекции, а в отсутствии баланса в природе.
К примеру, в прошлом веке в Воронежской области перестреляли почти всех волков. Они, мол, резали скот. И что в итоге? Во-первых, появились гибриды собаки и волка, которые значительно опаснее, потому как если волк, почуяв дым от жилищ, сразу бежал наутёк, то гибрид этого не испугается, он меньше боится человека и точно так же убивает скот. Во-вторых: истребили волка – увеличилась численность других животных – лис и кабанов. В итоге у лис бесконечные вспышки бешенства, а у кабанов – АЧС. Всё это происходит, потому что сама природа пытается как-то регулировать численность животных. Но чего в результате добились мы?
О современной культуре, талантах и потребителях 
Олег Радин: "Курск - пуп Земли!" 
Чем привлечь туриста? О нехоженых местах и забытых достопримечательностях 
Иван Горшков: «Выставки в Воронеже – это всегда экзамен перед самим собой»