18 июля свой сотый день рождения встретил наш земляк, участник Великой Отечественной войны, подполковник медицинской службы в отставке Иван Николаевич Осадчук. Событие радостно для всех, кто его знает, и вдвойне радостно, что самый круглый в жизни юбилей ветеран встречает с немалым ещё запасом сил. Значительную часть времени проводит не перед телевизором и не на лавочке у подъезда, а в хлопотах на даче, где до сих пор управляется своими руками. Возраст выдают только побелевшие борода и усы. В чём же причина? Только ли в здоровом образе жизни? Или свыше ему дарят по году за каждую спасённую жизнь?
Родился Иван Николаевич в местечке Репинцы Подольской губернии (ныне Хмельницкая область на Украине), расположенном на живописнейшей реке Смотрич. Его память хранит подробности многих страниц нашей истории: и сытое время НЭПа, и страшный голодомор на Украине, и сталинские репрессии, и Великую Отечественную войну. Чудом выжив после тяжелейшего ранения в шею в 1942 году, он, военный врач, не захотел быть комиссованным и прибыл в Медицинское управление Воронежского фронта для направления на дальнейшую службу. Тогда он не знал ещё, что Воронеж станет его второй родиной.
Медиков было мало
– Тогда десятилеток не было, – вспоминает мой собеседник. – 5-й класс – выпуск, 7-й. А после 8-го уже учителем в деревню посылали. В 7 классе увидел объявление о наборе в Каменец-Подольскую акушерско-фельдшерскую школу. Три отделения: санитарно-эпидемиологическое, акушерско-гинекологическое и лечебно-профилактическое. И последнее меня затронуло: людей много умирало. Собрал документы и поехал.
Сначала нас учили анатомии. Мы должны знать строение тела и здоровый организм, а болезнь покажется сама. Диагноз ставили сами. Сейчас везде диагностические центры, УЗИ, анализы, пока соберешь все бумаги – месяц проходит. У нас такого не было. Преподавал нам терапию пожилой, опытнейший врач. Ему никакой рентген был не нужен. Аппарат скорее ошибётся, он – нет. Мы ассистировали при операциях во время обучения, на каникулах проходили практику в больнице. Исключительная практическая подготовка была.
В 1936 г. Иван Николаевич уже работал в районной больнице с. Смотрич фельдшером.
– Медиков тогда мало было. Один врач с высшим образованием на весь район. И нас трое помощников. Больница была недалеко от моей родной деревни, но очень часто я даже не мог домой прийти. Отдежурил, смотришь – весь двор в телегах, а на телегах люди. Другие отдежурили – и до свидания. А я не мог так.
Бывали в практике Ивана Николаевича забавные случаи, рассказывая о которых, он и сейчас не может удержаться от смеха. Бывали и такие, когда требовались немедленные решительные действия, подчас на свой страх и риск. Молодой фельдшер Осадчук занимался в больнице – вынужденно – и хирургией. Вспоминает он среди прочего и случай, когда зимой в одной глухой деревне, куда его привезли к больному, попросила о помощи мать ребенка, умирающего от дифтерии. Ребенок задыхался, везти его в больницу в таком состоянии было нельзя – счет шел на часы, если не на минуты. Пришлось проводить операцию подручными средствами, чтобы дать возможность мальчику дышать, и после уже, укрытого тулупами, везти в больницу для дальнейшего лечения.
В 1937 г. Осадчука призвали в РККА. Служил в санчасти сначала в Карелии, в Петрозаводске, в 1938 г. был переведен на оз. Хасан, где тогда были столкновения с японцами. После службы вернулся домой.
Завтра была война
В ночь на 22 июня, когда началась Великая Отечественная, Иван Николаевич был на дежурстве. Утром, не заходя домой и не попрощавшись с родными, отправился на поезде в военкомат.
Вместе с частью, в которую получил назначение, лейтенант Осадчук отступал с правобережной Украины до Полтавской области, где в конце лета попал в окружение.
– Как-то вечером несколько моих товарищей курили у дороги, проходившей мимо расположения нашей части. Послышался шум моторов, в сумерках показался сперва мотоцикл, а затем машина. Ребята отошли в сторону, пропуская транспорт. И только потом сообразили, что мимо, спокойно и не таясь, проехали немцы.
Это произошло во время крупнейшего за всю войну окружения наших войск, когда фашистам удалось отрезать почти весь Юго-Западный фронт – несколько армий, сотни тысяч людей. Командование потеряло управление войсками, оказавшиеся в «котле» пытались отдельными группами и в одиночку пробиться к своим. Терпели голод.
– Единственное, что мы могли поесть – где-нибудь ночью у крайнего огорода капусту сырую, а больше ничего. Даже воды нормальной попить – и то негде. Везде немцы.
Один раз на опушке леса Иван Николаевич заметил дикую грушу. Собирая плоды, он приотстал от товарищей и чуть не попал в плен. Уже набил все карманы, а хотелось взять ещё. Тогда переложил наган за пазуху, а кобуру тоже набил грушами. И так увлёкся, что не заметил появившегося эсэсовца. Тот схватил его сзади за воротник, чтобы лишить сознания, и блокировал кобуру. Спасло лейтенанта то, что сумел ухватиться за ствол дерева, чтобы удержаться на ногах, и незаметно достать наган, которым оглушил фашиста.
Как-то лейтенант Осадчук с тремя товарищами наткнулись на взвод русских солдат, оставленных в тылу прикрывать отступление своей части. Командир взвода попросил их помочь устроить нападение на комендатуру в ближайшем селе. План удался, и в результате освободили 200 пленных, запертых в риге.
– Они кинулись к нам: «Мы с вами!». А куда ж идти такой толпой? Оружия ни у кого нет. Пришлось сказать: «Расходитесь по 3-4 человека, только так сможете пройти незаметно к своим».
Лишь в октябре – уже в Белгородской области, у станции Томаровка, Иван Николаевич снова попал в расположение наших войск.
Второе рождение
На войне судьба хранила молодого лейтенанта. На воронежском направлении, куда он дальше попал, велись ожесточённые бои. Особые неприятности доставляли нашей армии немецкие снайперы, которые норовили в первую очередь выбить из рядов командиров, чтобы посеять в рядах красноармейцев растерянность. И санинструкторам, чтобы вынести с поля боя раненых, приходилось весь путь проделывать ползком, не поднимая головы. Такой снайпер ранил зимой и самого Ивана Николаевича в деревне под Солнцево (территория Курской области). Стрелял с чердака ближайшего дома и целился, как водится, в голову. Но в этот момент врач повернулся, и пуля попала в горло, чудом не задев сонную артерию. По статистике, при таком ранении выживали один человек на тысячу раненых. Ивану Николаевичу повезло. Впрочем, это слово не всё объясняет. Требовалась ещё и воля к жизни человека, знавшего, как серьёзно он ранен: перебиты были челюсть, пищевод и трахея. Целый месяц он провел в госпитале в одном положении: на локтях и коленях. Питание доставлялось через капельницы. И когда наконец стало ясно, что он выжил и идёт на поправку, никто не сомневался, что лейтенанта комиссуют. Но он решил иначе:
– Куда я поеду? Домой, на Украину, которая оккупирована немцами? Нет уж.
В медицинском управлении Воронежского фронта, куда Иван Николаевич прибыл после госпиталя за новым назначением, посмотреть на него собрались все медики в погонах. Чтобы дать ему возможность поправиться и окончательно прийти в себя после тяжёлого ранения, назначили в зенитно-пулемётный женский полк 3-й дивизии ПВО, сформированный как раз в нашем городе. С ним он и прошёл по дорогам войны до самой победы.
…9 мая 1945 года Иван Николаевич застал во Львове. А после были и служба на флоте на Дальнем Востоке, на Курилах и о. Сахалин. И переезд в Воронеж. И долгая счастливая жизнь с женой Марией, и дети. И любимая дача с пасекой… Как говорится, на веку – как на долгой ниве. А прожил наш герой, как бы ни трудно было в это поверить, действительно целый век.
Её звали Володька: История отважной пулемётчицы. 
Ветеран ВОВ Виктор Сабитов: «Я никогда не боялся» 
«Чувствую, победа близко». Отчего грустят потомки солдат Великой войны 
"Бессмертный полк" объединил разные судьбы, страны и возрасты 
«Иди, а то убьют». Дорога в концлагерь глазами маленькой узницы из Воронежа