Из армии — в бизнес
В мастерской Вячеслава Агафоподова тесно, двум людям не развернуться. Но необычайно интересно. На столе перед низким окном — литой гипсовый российский герб, рядом узнаваемый скульптурный портрет — лик Христа.
«Это заготовка для надвратной иконы, — объясняет Вячеслав Георгиевич, бережно беря в руки отливку. — Видели, что над дверями церквей помещают иконы под стеклом? Глянешь на икону и сразу знаешь, во имя какого святого построен храм. Иконы эти называются надвратные».
Надвратные иконы бывают писаные, а бывают и вот такие — лепные, отлитые из специального гипса. Последние пользуются сейчас большой популярностью. И Агафоподов изготовил уже больше десятка таких икон. Они висят, в основном, над дверями храмов одного из монастырей города Болхово.
«Спас Нерукотворный, Богородица Казанская, Богородица Иверская, икона Богородицы «Умиление», — перечисляет Вячеслав Георгиевич свои работы и машет рукой. — Да всех я и не помню. Я ведь не только для церквей и монастырей иконы лью, но и для знакомых».
Конечно, строгий критик-искусствовед может предъявить к работам Вячеслава Георгиевича какие-нибудь претензии: ведь Агафоподов не скульптор-профессионал. Недостаток образования он восполняет природным талантом, старанием и верой.
А по профессии он офицер, тридцать лет назад окончивший Свердловское командное танково-артиллерийское училище. Служил потом везде, куда Родина посылала: на Дальнем Востоке, в группе советских войск в Германии, под Хабаровском, в Таджикистане, Казахстане. С началом перестройки он, как и многие в армии, предчувствовали, что времена грядут трудные. Каждый по-своему находил для себя выход. Вячеслав Георгиевич решил искать помощи и защиты в храме Божием.
«Крестил меня настоятель Сергиевского храма отец Леонид Илькевич, — вспоминает Вячеслав Георгиевич. — Он еще спросил меня тогда: почему? Не мальчишка уже, всю жизнь с партийным билетом проходил, проводил в армии антирелигиозную пропаганду».
Он ответил тогда коротко: душа попросила. Вспомнил рассказы отца, бывшего танкиста, закончившего войну в Европе, о том, как в трудную минуту, под обстрелом или перед атакой, воины просили у Бога помощи. И решил поступить так же, как поступали они. Во взбаламученном идеологическом море восьмидесятых годов прошлого века только Христово учение казалось ему твердыней, на которую можно опереться.
Тяжело в учении
А вскоре подоспели отставка и лихие девяностые с их кооперативами. Друг Агафоподова основал строительный кооператив, в котором Вячеслав Георгиевич стал исполнительным директором. И работал в нём один замечательный мастер — специалист по выполнению гипсовой лепнины. Трудился артистично, такие вещи делал, что не любоваться было нельзя. Глядя на них, Вячеслав Георгиевич подошёл к мастеру: научи. Ну кто же откажет руководителю. Специалист показал, как делать черновую форму из пластилина, как размешивать гипс, как отливать. Нарисовал цветочек, вот, мол, отлей для начала. Он провозился целую ночь, днём-то некогда было. Наутро мастер посмотрел на результат трудов и с размаху бросил отливку на пол: плохая работа!
«Если бы вы знали, как мне тогда стало обидно, — вспоминает сейчас Вячеслав Георгиевич. — Я директор, а он простой работяга, я ему зарплату начисляю, а он со мной так! Но, сцепив зубы, стал учиться дальше. На свое увлечение гипсовыми поделками он тогда смотрел, как на обычное хобби».
Позже рэкетиры отняли бизнес, местные «доброжелатели» посоветовали поскорее продать квартиру, иначе сгорит, не дай Бог. К счастью, остатков былого благополучия хватило, чтобы купить жильё в городке Ливны в Орловской области. На родине Агафоподов стал преподавать ОБЖ в школе и между делом ремонтировать лепные украшения в домах своих соседей и знакомых. Не за деньги, для души, чтобы не забыть только освоенное мастерство. Ну и для себя кое-что делал. А лет десять назад ему позвонили.
«Марие-Магдалинский монастырь в Должанском районе остро нуждается в специалисте. Им нужно восстановить лепные украшения колонн верхнего храма и лепнину по периметру. Но монастырь очень беден, и заплатить полную стоимость за работу не может. Не попробуете им помочь?»
Это была первая работа для храма, которую бесплатно сделал Вячеслав Георгиевич. Она очень понравилась настоятельнице и прихожанам. И матушка Марфа порекомендовала его другой матушке, настоятельнице болховского монастыря.
«Сначала у нас дело на лад не пошло, — вспоминает Вячеслав Георгиевич. — Отлил я ей две иконы, расписал их и привёз в Болхов. Она глянула и ахнула! Говорит: «Что же ты сделал! Скульптурные иконы должны быть белые».
Вот уж не было печали! Несколько месяцев труда ушли впустую. Иконы Вячеслав Георгиевич отдал монастырю в подарок и уехал в Ливны. Он понимал, что строгая белизна гипса требует от мастера особой выразительности. Несколько первых попыток разочаровали его самого. Труднее всего ему давалось выражение ликов. У икон Богоматери, которые в основном отливает Агафоподов, лицо одно и то же, а выражение разное. Больше всего Вячеслав Георгиевич любит икону Богородицы Тихвинской.
«Она вышла из-под моих рук с улыбкой, — говорит он. — И улыбается так светло, так радостно. Точно радуется, что отлита, что пришла в мир».
«Мурашки по коже». Орловцам представили спектакль «Череп из Коннемары» 
Сделано не для людей. Как «заботятся» об инвалидах в Орле 
Вдохнули жизнь. Селяне сами восстанавливают старинный храм под Липецком